Андроцентри́зм (от др.-греч. ἀνήρ (ἀνδρός), anḗr (andrós) — мужчина и κεντρικός, kentrikós — центральный) — глубинная культурная традиция, сводящая общечеловеческую субъективность (общечеловеческие субъективности) к единой мужской норме, репрезентируемой как универсальная объективность, в то время как иные субъективности, и прежде всего женская, репрезентируются как собственно субъективности, как отклонение от нормы, как маргиналия[1]. Таким образом, андроцентризм — это не просто взгляд на мир с мужской точки зрения, а выдача мужских нормативных представлений и жизненных моделей за единые универсальные социальные нормы и жизненные модели. Практика размещения женской точки зрения в центре называется гиноцентризмом.
Концепция андроцентризма впервые была обоснована в начале двадцатого столетия Шарлоттой Перкинс Гилман, написавшей книгу «Мир, сделанный мужчинами, или наша андроцентричная культура» (The Man-Made World: or, Our Androcentric Culture, 1911), в которой говорится:
Всё наше мировоззрение зиждется на неизменном негласном предположении: в мужчине воплощён человеческий тип, а женщина олицетворяет собой некую дополняющую, сопровождающую и подчинённую помощницу, основная сущность которой сводится к продолжению рода. Относительно мужчины женщина всегда выполняла функцию препозиции — она всегда была при нём. Всегда считалось, что она над ним или под ним, впереди него, за ним, около него.
Всё, что мы наблюдаем вокруг, с чем рождаемся и с чем вырастаем, мы считаем естественным порядком вещей — так уж устроен мир…
По мнению Гилман, то, что считается «человеческой природой» в значительной степени лишь мужская природа. В конце концов, она приходит к выводу, что «наша андроцентричная культура была и остается чрезмерно маскулинной, что никак не может быть приемлемым».