Ауспи́ции[1] (лат. auspicia, от avis — «птица» и speculare — «наблюдать»), Птицегада́ние — в узком смысле — гадание авгуров по поведению птиц, откуда и происходит этимология, в широком — гадание авгуров вообще. В этом смысле использовался также термин augurium либо auspicium ex diris (signis).
Проводимые патрициями ауспиции были auspicia patrum, хотя могли быть совершены и частным образом без авгуров (auspicia privata). Ауспиции, организованные по инициативе высших магистратов (раньше — царей, а потом диктаторов, междуцарей и консульских трибунов) были auspicia maiora, а низших (курульных эдилов и квесторов) — minora. При нарушении тишины или вообще при обнаружении ошибки (vitium) ауспиции отменялись.
Впрочем, отношение к ауспициям было достаточно двойственно: несмотря на то, что они были освящены традициями, с результатами ауспиций считались далеко не всегда — и сами ауспиции становились всё более формальной процедурой. Так, у Валерия Максима в книге «О замечательных деяниях и изречениях» описывается следующий эпизод: накануне решающего морского сражения с карфагенянами в 249 до н. э. священные куры не стали клевать зерно, предрекая поражение; командовавший флотом консул Публий Клавдий Пульхр приказал выбросить их за борт, сказав: «Не хотят есть — пускай напьются», и дал сигнал к началу боя. И потерпел тяжёлое поражение.
Цицерон, избранный авгуром, в своей книге «О природе богов» писал: «Удивительно, как могут два предсказателя воздержаться от смеха, глядя друг другу в глаза»[2].
В славянских, а затем и в русских текстах, переведённых с древнегреческого, термину «ауспиция» соответствует слово вороже́ние (ст.‑слав. вражениѥ, ст.‑слав. ворожѥниѥ, др.-греч. οἰωνισμός)[3], от которого происходит слово ворожея (предсказатель, гадатель). На Руси ворожеи для своих предсказаний использовали куроклик (петушиный крик), воронограй (пение ворона), мышеписк[4].