Якоб Буркхардт (нем. Jacob Christoph Burckhardt; 25 мая 1818[4][2][…], Базель[2][5][…] — 8 августа 1897[4][2][…], Базель[2][5][…]) — швейцарский историк культуры, стоявший у истоков культурологии как самостоятельной дисциплины.
Профессор в Базеле (1858—1893). Классический труд Буркхардта «Культура Италии в эпоху Возрождения» (1860) принёс ему общеевропейскую славу.
По мнению некоторых исследователей, не Мишле, а именно Буркхардт «открыл Возрождение» для исторической науки[6] (несмотря на то, что первый является автором самого понятия «Ренессанс», в современном культурно-историческом смысле этого термина).
Семья Буркхардтов, разбогатевшая на производстве шёлка и торговле с соседними странами, на протяжении трёх столетий была одной из самых влиятельных в Базеле. Состоятельность родителей позволила Якобу получить блестящее частное образование с упором на изучение древнегреческого языка. Предполагалось, что юноша вслед за отцом и дедом пойдёт по теологической стезе, однако Якоб, не афишируя свою религиозную позицию, довольно скоро стал тяготиться узкими рамками протестантской догматики.
В 1839 году Буркхардт окончательно решил связать свою судьбу с изучением истории и поступил в Берлинский университет, где читали лекции самые знаменитые немецкие историки того времени — Леопольд фон Ранке и Франц Куглер. С Ранке он расходился почти по всем вопросам. В отличие от учителя, в истории его привлекали не столько законы, политика и дипломатия, сколько искусство и архитектура. Не разделял он и увлечения Ранке прусской государственностью и милитаризмом.
Несмотря на заманчивую перспективу преподавательской карьеры в Берлине, Буркхардт предпочёл в середине 1840-х годов удалиться в считавшийся провинциальным Боннский университет, где его больше всего привлекало общество историка искусства Готфрида Кинкеля. Революционные события 1848—1849 годов укрепили его преклонение перед прошлым и окончательно оттолкнули от современности, которая казалась ему мелкой и пошлой. Революция совпала с личным кризисом: единственная женщина, которую любил этот убеждённый холостяк, предпочла ему базельского банкира.