Майкл Джордж Френсис Вентрис, (англ. Michael George Francis Ventris, 12 июля 1922 — 6 сентября 1956) — английский архитектор. Более известен как лингвист-самоучка, дешифровавший (совместно с Дж. Чедвиком) наиболее позднюю форму критского письма — Линейное письмо Б.
В детстве жил в Швейцарии. Рано проявил способности к языкам, уже в школьном возрасте свободно говорил, читал и писал на 6 европейских языках, включая русский[3]. Мать — полька (Anna Dorota Janasz) научила его польскому. Начальное образование он получил не в Англии, а в Швейцарии, где можно было услышать и французскую, и немецкую, и итальянскую речь. В школе М. Вентрис учил французский и немецкий языки. Кроме того, владел латынью и древнегреческим. В 1940—1948 обучался на архитектора (с перерывом на время 2-й мировой войны, когда он служил в штурманом дальнего бомбардировщика[3]). 6 сентября 1956 года поздно ночью Майкл Вентрис возвращался домой по Большому Северному шоссе. В Хатфилде, неподалёку от Лондона, его машина столкнулась с грузовиком. Смерть наступила мгновенно. Вентрису было 34 года.
Новаторский подход Вентриса при дешифровке критского письма состоял в отказе от неоправдавшего себя сравнительного метода (знаки критского письма не имели аналогов среди письменностей того времени) в пользу математических и логико-комбинаторных методов. Правильность дешифровки Вентриса была подтверждена в 1952 году, когда К. Блеген опубликовал большое количество табличек из Пилоса, неизвестных Вентрису.
Первоначально Вентрис предполагал, что минойский язык (язык догреческих критских надписей) был родственен этрусскому. Он сопоставил большое количество исторических свидетельств о связях между критской цивилизацией и более поздней культурой этрусков, которые, хотя и не помогли в дешифровке, но продвинули изучение древней истории Средиземноморья.
Изначально Вентрис установил слоговой характер критских надписей, а также поддержал гипотезу А. Эванса и Дж. Дэниэла о связи между критским и кипрским письмом. Поскольку за почти тысячелетие знаки сильно эволюционировали, лишь около десятка кипрских знаков можно было с разной степенью надёжности сопоставить с критскими. Сам Эванс относился к сходству между кипрскими и критскими знаками осторожно, так как получавшееся в результате прочтение отдельных слов по-гречески представлялось ему невозможным.