Китайцы и варвары


Это статья преимущественно об идеологии. Подробнее о современной внешней политике см. Внешняя политика Китайской Народной Республики; по истории вопроса см. также en:Foreign relations of imperial China

Разделение на китайцев и варваров (華夷之辨) — концептуальное различие, повлиявшее на формирование идеологии китаецентризма в культурах Восточной Азии.

Единого термина, аналогичного западному понятию «варвар», в доимперский период не существовало, как не было и этнического понятия «китаец»: среди царств Восточного Чжоу, входящих в китайскую культурную сферу, западные (Чжоу, Цинь — см. ниже) и южные (У, Юэ и Чу) считались варварскими или полуварварскими (например, Ши цзи, 《天官書》: 秦、楚、吳、越,夷狄也), в дипломатических беседах и трактатах подчеркивалось, что варварство — противоположность Чжоускому ритуалу, воплощению культуры «Серединных царств». Любопытно, однако, что понятие «варварства» было продуктом конкретной исторической ситуации. Так, по отношению к Чу оно зафиксировано в эпоху Воюющих царств, но отсутствует в предшествующий период Весны и Осени[1]. По отношению к Цинь оно возникает только в поздний период Воюющих царств, когда Цинь громко заявляет о себе на политической арене.

Эволюция соответствующих представлений отразилась в многочисленных исторических терминах, обозначающих «варваров»: доминирующим, с негативным подтекстом, стали и 夷 (тж. «четверо и» 四夷) или и-ди 夷狄. При этом и обладал множеством значений, среди которых современные словари выделяют такие как «мирный, спокойный, радостный»[2]. Именно оно, вероятно, фигурирует в имени чжоуского И-вана 周夷王, IX в. до н. э. Выражение чоу-и 醜夷 используется в Ли цзи в значении «напарник, ровня» (在醜夷不爭), в то время как в поздней имперской литературе у него появляется значение «варвары, инородцы». В древнекитайском языке иероглиф и также использовался в значении ши 尸 («труп», тж. символическая фигура, представляющая предков в ритуалах с их предполагаемым участием — см. en:Shi (personator)), что, возможно, объясняется омонимией. По предположению А. Шюслера, и восходит к австроазиатскому корню, обозначающему «море»[3].

Понятие жун 戎, обозначавшее варваров и, одновременно, целый ряд военных реалий[4], стало выражением противоположности между сферами культуры (Китай, мир, конструктивность, вэнь 文) и военной мощи (варварство, война, деструктивность, у 武)[5].

Популярность ху 胡 и фань 番/蕃 (см. ниже, Ранние империи и Цин) отразилась в китайских названиях музыкальных инструментов среднеазиатского происхождения (эрху, хуцинь), овощей (морковь — «варварская репа» 胡萝卜, томат — «варварский баклажан» 番茄) и проч.