Корабль Тесея, или парадокс Тесея — парадокс, который можно сформулировать так: «Если все составные части исходного объекта были заменены, остаётся ли объект тем же объектом?»
Согласно греческому мифу, пересказанному Плутархом, корабль, на котором Тесей вернулся с Крита в Афины, хранился афинянами до эпохи Деметрия Фалерского и ежегодно отправлялся со священным посольством на Делос. Перед каждым плаванием осуществлялась починка корабля, при которой заменялась часть досок, в результате чего спустя некоторое время были заменены они все, из-за чего среди философов возник спор о том, всё ли это ещё тот корабль или уже другой, новый[1]? Кроме того, возникает вопрос: если бы все заменённые доски были сохранены и из них был построен корабль, то какой из этих двух кораблей является настоящим?
Разгадка парадокса — в неопределённости понятия «тот же». В зависимости от того, как его задать, будут разные ответы. Можно лишь обсуждать, какие определения соответствуют тем или иным представлениям о тождестве.
Эта теория утверждает, что два корабля, хотя и идентичны во всех других отношениях, не идентичны, если они существуют в двух разных временах. Каждое время — это уникальное «событие». Таким образом, даже без замены частей, корабли в гавани отличаются друг от друга в любое время. Эта теория экстремальна в своем отрицании повседневной концепции идентичности, на которую опирается большинство людей в повседневном использовании.
Понятие идентичности может быть затем заменено каким-то другим метафизическим устройством для выполнения его роли. Например, мы можем считать «Корабль Тесея» свойством или классом, который применяется ко всем событиям в гавани, а также к реконструированным событиям корабля.
Это решение было впервые введено греческим философом Гераклитом, который попытался разгадать парадокс, представив идею реки, где вода пополняет её. Арий Дидимус процитировал его слова: «На тех, кто вступает в одни и те же реки, текут разные и снова разные воды». Плутарх оспорил утверждение Гераклита о том, что он дважды ступил в одну и ту же реку, сославшись на то, что это невозможно сделать, потому что «он рассеивается, снова сходится, приближается и отступает».