При сём объявляю для сведения и точного исполнения приказ Главнокомандующего Русской Армией от 29 октября No 0010230:
«В случае оставления Крыма запрещаю какую бы то ни было порчу, или уничтожение казённого или общественного имущества, т. к. таковое принадлежит русскому народу»
Кры́мская, или Севасто́польская эвакуа́ция, также Русский исход (13—16 ноября 1920 года) — событие Гражданской войны в России, связанное с эвакуацией морем частей Русской армии и сочувствующего ей гражданского населения из Крыма. Коренным её отличием от эвакуаций Одессы 1919 и 1920 года, Новороссийской эвакуации было то, что в европейской части России Белое движение более не обладало контролируемой территорией и исход осуществлялся на чужбину. В советской историографии часто представлялась как конец Гражданской войны (иногда с уточнением «в европейской части России»). Военнослужащие и гражданское население, которое отказалось или не смогло покинуть Крым, стало жертвами массового Красного террора в Крыму.
В ходе занятия Крыма Крымской советской армией под командованием П. Е. Дыбенко в апреле 1919 войска Антанты (французы, греки) эвакуировались из Севастополя, забрав с собой некоторое количество беженцев, в том числе часть деятелей Второго крымского краевого правительства Соломона Крыма. Белые части отступили на Керченский полуостров и удержали его. Крымская социалистическая советская республика и ее руководители Д. И. Ульянов, П. Е. Дыбенко, И. А. Назукин, И. Ибраимов, С. Идрисов проводили относительно мягкую политику по сравнению с бесчинствами зимы 1917—1918 и смогли избежать массового террора.
В отличие от 1919 года, в 1920 г. Белое движение больше не имело контролируемых районов на территории европейской России, а силы РККА усилились многократно.
Необходимость эвакуации назрела сразу после взятия большевистскими войсками М. В. Фрунзе Перекопского перешейка. 11 ноября командующий Южным фронтом Фрунзе, стремясь избежать дальнейшего кровопролития, обратился к Врангелю по радиотелеграфу с предложением прекратить сопротивление и обещанием амнистии сложившим оружие. В. И. Ленин почти сразу отреагировал на этот несанкционированный шаг, телеграфировав, что он «крайне удивлен непомерной уступчивостью условий. Если противник примет их, то надо реально обеспечить взятие флота и невыпуск ни одного судна, если даже противник не примет этих условий, то, по-моему, нельзя больше повторять их и нужно расправиться беспощадно»[2].