Лехитские языки


Лехи́тские языки́ (польск. języki lechickie, кашуб. lechicczé jãzëczi) — подгруппа западнославянских языков[2], исторически распространённых на территории, соответствующей современным Польше и восточной Германии (Бранденбург, Мекленбург, Померания).

В настоящее время в состав лехитской подгруппы входят один из самых крупных в Восточной Европе по числу носителей польский язык[3], сильно раздробленный диалектно, а также распространённый в северо-западной Польше кашубский язык[4][5], употребление которого в основном ограничено бытовой сферой. В последнее время нередко выделяется силезский язык, традиционно относимый к польским диалектам. Два лехитских языка вымерли: в XVIII веке полабский язык на территории Германии[6] и в XX веке словинский язык, ареал распространения которого соседствовал с ареалом кашубского языка (многие исследователи считают словинский диалектом кашубского)[7].

«Лехитские» не является самоназванием данной подгруппы языков, так как не было зафиксировано существования как этнической общности, объединявшей всех носителей этих языков, на протяжении всей истории их существования, так и единого языка у них, название искусственно образовано от латинизированного этнонима Lęch. В языках соседей этноним поляков звучит как lénkai в литовском, lengyelek в венгерском, ляхи у восточных славян[8], возможно, название племени лендзян (лендзицев или ленхов) было перенесено соседними народами на всех поляков. Существует также версия происхождения названия от эпонима (имени) легендарного основателя Польши Леха[9].

Впервые выделение лехитской лингвистической общности из западнославянской было предложено в середине XIX века чешским учёным П. Й. Шафариком, который разделил западнославянские языки на три подгруппы: ляшскую (языки поляков, силезцев и поморян), чехословацкую (языки чехов, мораван и словаков) и полабскую (языки лютичей, ободритов, лужичан, мильчан и других племён)[10]. А. Ф. Гильфердинг в своей работе 1862 года «Остатки славян на южном берегу Балтийского моря» также выделял ляшскую подгруппу языков, включая в неё польский язык и наречия надбалтийских славян (единственное сохранившееся из которых — кашубское)[11]. Первым, кто поставил вопрос о родстве польского и кашубского языков с полабским, был немецкий лингвист А. Шлейхер, он объединил эти языки в северную (лехитскую) подгруппу по наличию у них таких общих признаков, как переход праславянских *g и *dj в ʒ и сохранение носовых гласных (отмечая также общее у полабского с кашубским разноместное ударение и мазурение, сближающее полабский с некоторыми польскими диалектами). В этой подгруппе А. Шлейхер выделял западнолехитские (полабский) и восточнолехитские (польский с кашубским) языки. В западнославянском ареале по наличию или отсутствию носовых он противопоставил северную подгруппу южной (чешской), в которую включил чешский, словацкий и лужицкие языки[12].