Многоязычие


Многоязы́чие — использование двух или более языков либо отдельным говорящим, либо обществом говорящих. В населении мира многоязычные преобладают над одноязычными. Такие явления, как глобализация и социальная открытость, способствуют распространению многоязычия[1]. Благодаря тому, что Интернет во многом облегчил доступ к информации, в том числе на иностранных языках, люди всё чаще сталкиваются с иностранными языками даже без прямого контакта с их носителями.

В лингвистической литературе используются термины многоязычие, мультилингвизм, полиглоссия. Граница между их употреблением определена нечётко и в большой степени зависит от традиций той или иной субдисциплины.

Определение многоязычия — предмет таких же жарких дебатов, как и определение свободного владения языком. «Многоязычие» можно определить, с одной стороны, как полное владение иным или иными языками наряду со своим родным. При этом предполагается, что говорящий «полностью» владеет языком в такой мере, что может пользоваться им как родным или «почти как родным». На противоположном полюсе находятся люди, владеющие «туристическим минимумом» фраз на языке, чтобы объясняться на нём лишь в том минимальном количестве ситуаций, в которых они могут оказаться. С 1992 г. Вивиан Дж. Кук[en] выдвинул тезис, что большинство полиглотов находятся где-то посредине между двумя данными полюсами, и называет таких людей «мультикомпетентными».

Помимо этого, существует проблема отсутствия определения того, что является отдельным языком. В частности, существуют дебаты по поводу того, является ли шотландский язык (германский) отдельным языком или диалектом английского.[3].

Более того — то, что считается языком, может изменяться, в том числе и по политическим причинам. В бывшей Югославии «сербохорватский язык» был создан как стандартный язык на основе диалекта Восточной Герцеговины (en:Eastern Herzegovinian dialect) в качестве зонтичного языка для многочисленных местных южнославянских диалектов, однако практически сразу же распался на сербскую и хорватскую литературные нормы (последняя была гораздо больше похожа на сербский, чем на исторически местные чакавские и кайкавские диалекты), а после распада Югославии, в свою очередь, дополнительно образовались черногорский и боснийский языки. Аналогичным образом, украинский язык длительное время рассматривался царскими властями как диалект русского языка, однако отсутствие последовательной языковой политики и запретительные меры привели к углублению различий между украинским и русским языками и окончательному закреплению статуса украинского как самостоятельного, по факту украинский язык является братом русскому языку, они оба вместе с белорусским языком образовались от общего предка.