Расцветим наш дом огнями,
Редким праздником хвалясь;
Командир наш, братцы. С нами:
Брат Царёв – Великий Князь.
Он с солдатом нараспашку, –
Не лежи лишь набоку!
И готов отдать рубашку
Сослуживцу-бедняку!
Мы ломали с Ним походы,
Он знакомил нас с войной;
Пили с Ним из Вислы воды,
Нас Дунай поил честной.
Как Он стал нам Командиром.
Двадцать пять уж лет прошло,
И Своим честит Он пиром
В незабвенное число!
А в столичную усадьбу, -
В Свой дворец зовёт Он Сам
На серебряную свадьбу
Всё боярство по чинам.
Так за чашею заздравной
Нам вдвойне засесть пора
И Семье Царя Державной
Крикнуть Русское «Ура»!
Ровно в 5 часов полк занял исходное положение. Притихшие неприятельские батареи дали без помехи развернуться 12 ротам полка. Солнце им било прямо в глаза, и они, будучи как на ладони, оказались прекрасной мишенью.
И – пошел, прикрыв лицо саперной лопаткой. И полк стройно, как на красносельских маневрах, двинулся за ним.
Мы, артиллеристы, с невыразимым волнением следили в бинокли за этим грозным, прекрасным и трагическим зрелищем.
Первые 500 шагов полк прошел без потерь. И тут начался ад. В рядах наступающих рот стали рваться тучи шрапнели. Вот падают ротные командиры Штакельберг, Нищенко, Климович. Позади наступающих цепей остается все больше убитых и раненых…
Еще около получаса продолжается это восхождение на Голгофу. Вот они достигают подножия горы и залегают в мертвом пространстве. Однако надо спешить – неприятель уже выкатывает орудия из окопов, чтобы картечью в упор расстрелять эти доблестные остатки.