Переход Цезаря через Рубикон — событие, состоявшееся 10 января 49 года до н.э.[1] и ставшее началом гражданской войны между Цезарем и Помпеем в Риме. Река Рубикон служила границей между италийской областью Умбрия и провинцией Цизальпинская Галлия. Галлия была законной провинцией Цезаря, где он имел право распоряжаться войсками, ввод войск на территорию собственно Италии являлся, по римским законам, мятежом. Переход Цезаря с войсками через Рубикон имел не только грандиозное историческое значение, знаменуя падение Римской Республики, но и оставил большой след в культуре, с ним связаны две крылатые фразы: «перейти Рубикон» (означает решительный поступок, прохождение «точки невозврата».)[2] и «Жребий брошен!» (лат. Alea jacta est!, означает: «выбор сделан», либо «рискнуть всем ради великой цели», а также используется, чтобы подчеркнуть необратимость происходящего).
К началу 49 г. до н.э. противоречия между Цезарем, с одной стороны, Помпеем и господствующей в Сенате аристократической партией, с другой, достигли высшего накала. Цезарь, у которого подходил к концу срок проконсульских полномочий в Галлии, требовал для себя права выставить кандидатуру на консульских выборах заочно, не складывая проконсульской власти и не распуская войск (что было незаконно, но теоретически могло быть допущено в порядке исключения). Помпей и сенат категорически возражали и требовали от Цезаря безусловного роспуска войск (при том что Помпей сам сохранял проконсульскую власть в Испании и, следовательно, военное командование, и неподсудность). При этом сенатские враги Цезаря, ощущая за своей спиной поддержку Помпея, открыто готовились призвать его к суду за злоупотребления в Галлии, как только он появится в Риме в качестве частного лица. Поэтому Цезарь категорически отказывался следовать этим условиям.
По мнению С.Л.Утченко, Цезарь до последнего не желал покидать поля легальной политической борьбы, чем и объясняются его колебания перед отдачей приказа о переходе Рубикона. Цезарь имел все основания считать, что в этой борьбе он одолеет и Помпея, и сенатскую олигархию и утвердит за собой положение де-факто самого влиятельного человека в Риме. Потому возможность выставить свою кандидатуру на консульских выборах при гарантиях безопасности (т.е. при сохранении командования войсками) казалась ему наиболее предпочтительным вариантом, и он искал компромисса, как например одновременное сложение власти и роспуск войск им и Помпеем. Но именно поэтому Помпей в свою очередь стремился к войне, опираясь на поддержку сенатской знати, давно уже мечтавшей о полном (по крайней мере политическом) уничтожении Цезаря. И только когда Цезарь увидел, что он загнан в угол и иного выхода, кроме войны, у него нет (не считая «выходом» капитуляцию перед Помпеем и сенатом, суд, изгнание и полную политическую смерть) - он отдал приказ о переходе Рубикона и со своей всегдашней энергией начал вести гражданскую войну[3].