В XVII—XIX веках пиратство на Средиземном море было в основном связано с Берберийским берегом (Алжир, Тунис). Исторический парадокс заключается в том, что порабощённая греческая нация многим была обязана алжирским пиратам. Торговые корабли греческих островов, по причине присутствия на море пиратов, имели оборонительное вооружение (пушки), а торговые моряки в боях с пиратами получали военно-морские навыки. В результате к началу революции 1821 г., революционная Греция имела свой военный флот, без которого даже трудно представить победный исход Греческой революции.
В конце XVIII — начале XIX веков, периодически создавались и повстанческие флотилии (Никоцарас, Влахавас).Первая Архипелагская Экспедиция русского флота и Русско-турецкая война 1787—1792 положили начало каперским традициям греческих моряков. Самым ярким представителем греческих каперов был Кацонис, Ламброс. Но пиратство как таковое, за редкими исключениями, не было свойственно Греческому архипелагу.
Революция 1821 года создала хаос в торговле и нарушила морские коммуникации в Восточном Средиземноморье. Все мусульманские корабли (турецкие, египетские, алжирские, тунисские) являлись для греческого флота военными объектами и законными трофеями. Что касается европейских судов, то они подвергались досмотру, а в зависимости от груза и порта выгрузки, и конфискации.
К 1827 году, после 6 лет продолжающейся кровопролитной войны и полного обнищания населения, при образовавшемся вакууме власти, появились 2 очага пиратства в районах находившихся вне контроля революционного правительства: Северные Спорады и Грамвуса, у побережья острова Крит.
К началу 1828 г. пиратство приобрело ещё большие масштабы и вышло из региона Архипелага вплоть до берегов Сицилии и Мальты. Командующий английским флотом на Средиземном море, вице-адмирал Кодрингтон, в своём письме членам Греческого парламента, посланном с Мальты 11 февраля, обвинял и некоторых членов парламента в причастности к пиратству[1].
Приняв правление Греческим государством, Каподистрия ещё до прибытия в Грецию встретился с вице-адмиралом Кодрингтоном, на его флагмане, на Мальте. Вопрос пиратства был представлен как первоочередной важности для британского правительства.