Рели́гия в СССР — положение религии и конфессиональных групп в РСФСР и СССР, в период с 1918 года по 1991 год.
Атеизм, как отрицающее религию мировоззрение, не будучи формально провозглашённым в Советской России и СССР элементом государственной идеологии, активно поддерживался партийными и государственными органами вплоть до 1988 года, когда произошла политическая и идеологическая либерализация режима, а также праздновалось 1000-летие Крещения Руси. Известно высказывание Ленина о борьбе с религией: «Мы дoлжны бoроться с религией. Это азбука всего материализма и, следовательно, марксизма. Но марксизм не есть материализм, остановившийся на азбуке. Марксизм идёт дальше. Он говорит: надо уметь бороться с религией, а для этого надо материалистически объяснить источник веры и религии у масс»[1].
Помимо пропаганды атеизма («научно-материалистического мировоззрения»), государственными органами в 1920-х — 1930-х годах осуществлялись массовые аресты и преследование духовенства и религиозных проповедников. Вплоть до 1939 года политика ликвидации организованной религиозной жизни проводилась в административном порядке органами государственной власти, в частности НКВД[2]; впоследствии религиозная политика становится более дифференцированной.
Вместе с тем полной ликвидации организованной религиозной жизни и официального запрета религии (как, например, это имело место в Албании) в СССР никогда не было, а в отдельные периоды своей истории руководство СССР даже оказывало некоторым из конфессий поддержку, преследуя свои политические интересы.
27 октября (по ст. ст.) 1917 года II Всероссийским Съездом Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов был принят Декрет о земле, согласно которому принадлежавшие Церкви земли, среди прочих, переходили «в распоряжение Волостных Земельных Комитетов и Уездных Советов Крестьянских Депутатов впредь до разрешения Учредительным Собранием вопроса о земле»[3].
Изданная 2 ноября 1917 года Советом народных комиссаров «Декларация прав народов России» провозглашала, среди прочего, «отмену всех и всяких национальных и национально-религиозных привилегий и ограничений»[4].