Внешние формы, выработанные Сенатом для своих действий, сохранились, в целом, и при принципате, но значительно изменились состав и компетенция Сената. Во время перехода от республики к принципату Сенат значительно возрос в своем составе, вследствие неограниченности магистратских компетенций Гая Юлия Цезаря и других триумвиров.
Октавиан Август в два приема (в 29 и 18 годах до н. э.) свел число сенаторов до нормального, то есть до 600; и впоследствии он несколько раз пересматривал списки сенаторов. Регулярное пополнение Сената оставалось, однако, то же: как и прежде, в его состав вступали все бывшие магистраты; более точная нормировка прохождения магистратур привела к установлению минимального возраста для поступления в Сенат (не ранее 25-ти лет).
Влияние императора на состав Сената, кроме упомянутого пересмотра списков, ограничивалось его правом рекомендовать кандидатов в магистраты и принимать в состав Сената желательных ему лиц (adiectio), с дарованием им прав бывшего магистрата (консула, претора и т. д.). Наконец, он же следил за тем, чтобы сенатор имел установленный при Августе ценз в 100 тыс. сеет.
При Домициане цензорская власть, а следовательно и право изгонять из Сената, сделалась всецело прерогативой императоров. Влияние народа на состав Сената окончательно прекратилось, когда при Тиберии выбор магистратов перешёл к Сенату. Ещё важнее было изменение общего положения Сената. За Сенатом было признано фактически отвоёванное им у магистратуры право на управление государством; ему даже даны были новые прерогативы — судебная власть, право выбора магистратов, право законодательства, — то есть теоретически наряду с императорской властью была создана другая, делившая с нею компетенцию; ярче всего новое положение дел выражается в термине дгархия, предложенном Теодором Моммзеном. При всём том Сенат фактически потерял почти совершенно своё влияние на ход государственных дел, так как фактическая власть находилась в руках принцепса, имевшего право вмешиваться во все дела, входившие в состав и прежней, и новой компетенции Сената, и решать их по своему усмотрению. Из своих прежних прав Сенат формально сохранил своё право совета, но изменившееся положение дел освободило магистрата от обязательства испрашивать советы Сената. То, что составляло основу могущества Сената при республике — право совета в военных, иностранных и финансовых делах — фактически ушло от него, так как эти вопросы перестали в нём обсуждаться. Менее заметно, чем в военных и иностранных делах, это сказалось на финансовой компетенции.