Ситуационная (ситуативная) этика, или «новая нравственность» — это нормы поведения, изменяющиеся в зависимости от внешних факторов. Данная теория представляет собой нечто среднее между легализмом и антиномизмом.
Теория ситуационной этики была разработана в 1960-х годах известным американским учёным, профессором Джозефом Фрэнсисом Флетчером[1] (1905—1991).
Ситуативная этика отчасти схожа с естественным правом, в том аспекте, что она принимает разум как инструмент морального суждения, отрицая, однако, то представление, будто добро «заложено» в природе самих вещей, объективно. Отчасти же ей по пути со священным законом, в том, что она принимает откровение как источник моральной нормы, однако отрицая все «богоданные» («revealed») нормы или законы, кроме единственного требования — любить Бога через любовь к ближнему.
Последователь ситуационной этики следует моральному закону или нарушает его, сообразно долгу любви. Его суждения предположительны, а не категоричны. Лишь требование любви составляет безусловное добро. Как излагает это Генрих Бруннер, «Основание Божественного воления (Divine Command) всегда одно и то же, но его содержание варьирует в зависимости от обстоятельств». Таким образом, «ошибка казуистики заключается не в том, что она отражает бесконечное разнообразие форм, которое божественное воление любви может в себя включать; ошибка её в стремлении дедуцировать частные законы из универсального закона … как если бы все могло быть устроено заранее. … Любовь, однако, свободна от всех этих предустановлений»[2].
Уильям Темпл изложил это так: «Универсальная обязанность касается не частных суждений совести, но самой совести. Какие именно действия правильны, может зависеть от обстоятельств… но существует абсолютная обязанность стремиться ко всему, что правильно в каждом случае»[3]. Исходя из положений ситуационной этики, обязанность зависит от ситуации, но обязанность внутри ситуации абсолютна. Человек «обязан» говорить только правду, например, если ситуация требует этого; если же убийца спрашивает его, где находится намеченная им жертва, долг может состоять и в том, чтобы солгать. Есть в ситуативной этике её абсолютный элемент и элемент вычисляемый, как однажды указал Александр Миллер[4]. Но лучше было бы сказать — в ней есть абсолютный идеал и вычислительный метод. Ситуативная этика имеет целью уместность в каждом данном контексте — не «доброе» или «правильное», а точное, подходящее.
Существуют различные именования описываемого подхода: ситуационизм, контекстуализм, окказионализм, циркумстанциализм (circumstantialism), и даже актуализм. Эти ярлыки указывают на то, конечно, что ядро этики, которую они означают, составляет здоровое и фундаментальное сознание того, что «всё зависит от обстоятельств» — то есть, что в реальных проблемах, с которыми сталкивается совесть, ситуативным различиям следует придавать столько же значения, как и нормативным или «всеобщим» константам.