«Софист» (др.-греч. Σοφιστής), подзаголовок «О сущем, логический» (др.-греч. ή περί του όντος, λογικός) — один из поздних диалогов Платона, написанный, предположительно, в 80—60-е годы IV в. до н. э.[1] Диалог сюжетно продолжает диалог «Теэтет»[2], разговор происходит утром следующего дня, и предшествует диалогу «Политик». Основная часть беседы ведется между Теэтетом и безымянным чужеземцем родом из Элей, который помогает участникам диалога решить вопрос об определении понятия «софист». В ходе рассуждений критикуются философские учения того времени, в том числе теория идей (из-за чего некоторые исследователи скептически относились к тому, что автором диалога является Платон[3]) и учение Парменида о бытии, доказывается существование небытия и возможность лжи в речах и мнениях, дается достаточное определение понятию «софист».
Центральной частью диалога является решение онтологического вопроса. В диалоге ставится вопрос не о количественной или качественной характеристике бытия, а о фундаментальном переосмыслении этого понятия, принципиально такого же, которое в двадцатом веке сделал Мартин Хайдеггер в своей работе «Бытие и время», показательно предварив её цитатой из «Софиста» о ложной самоочевидности понимания бытия. Результатом этого переосмысления явилось открытие диалектической совокупности «пяти главных родов», структуры[4], в которой взаимодействующие между собой элементы (бытие в его новом понимании, движение, покой, тождественное и иное) взаимоопределяемы, немыслимы и не существуют отдельно друг от друга и от целого, которое есть иное, чем их простая механическая сумма[5]. Небытие существует — не как оппозиция бытию, но лишь как нечто иное, нежели оно (то есть остальные роды), но и бытие многими способами оказывается несуществующим, иным, чем существующее. Такой подход к пониманию бытия позволил обосновать и объяснить возможность мышления лжи и существования небытия, чего, как показано в диалоге, нельзя было сделать в рамках сложившихся к тому времени представлений о бытии. Этот онтологический подход Платона не получил развития в дальнейшем, лишь Плотин в трактате «О родах сущего» пользуется открытыми в «Софисте» пятью высшими родами[6]. И только во второй половине 20 века с ростом интереса к философии языка и недоверия к традиционной аристотелевской логике из всех платоновских диалогов именно «Софист» переживает возрождение, в нём видят своего рода программу альтернативной логики[6].