Самые ранние записи Вампилова, относящиеся к пьесе «Старший сын», датируются 1964 годом: название — «Мир в доме Сарафанова», будущие персонажи: Сарафанов Андрей Григорьевич — полковник в отставке, Эмма — его дочь, Вася — его сын, десятиклассник, Забродин — студент на каникулах, Кемеровская — машинистка, Чистяков — инженер.
Ещё раньше в записных книжках Вампилова упомянуты имена и характеристики будущих персонажей, отличные от конечного варианта: Николай Забродин — студент на каникулах, физик (22 года), босяк и нонконформист (озлоблен). Алексей Николаевич Сарафанов — настройщик (старше 50 лет), добряк, жизнелюб, всё понял и всё простил, мягкий человек. Любит работу. Оленька Сарафанова — девушка, пробивающаяся на сцену. Трезва, холодна, но мила и так далее. Грета Комаровская — женщина, которая ждёт случая, секретарь-машинистка. Васенька Сарафанов — инфантил, начинающий забулдыга, за спиной два первых курса. Юрий Чистяков — инженер, человек с московской пропиской, жених Оленьки.
Первый вариант пьесы был создан в 1965 году и опубликован отрывками под названием «Женихи» 20 мая 1965 года в газете «Советская молодёжь». В 1967 году пьеса носит название «Предместье» и в 1968 году печатается в альманахе «Ангара».
В 1970 году Вампилов дорабатывает пьесу для издательства «Искусство», где «Старший сын» вышел отдельным изданием.
«…В самом начале… (когда ему кажется, что Сарафанов отправился прелюбодействовать) он (Бусыгин) и не думает о встрече с ним, он уклоняется от этой встречи, а встретившись, не обманывает Сарафанова просто так, из злого хулиганства, а, скорее, поступает как моралист в некотором роде. Почему бы этому (отцу) слегка не пострадать за того (отца Бусыгина)? Во-первых, обманув Сарафанова, он всё время тяготится этим обманом, и не только потому, что — Нина, но и перед Сарафановым у него прямо-таки угрызения совести. Впоследствии, когда положение мнимого сына сменяется положением любимого брата — центральной ситуацией пьесы, обман Бусыгина поворачивается против него, он приобретает новый смысл и, на мой взгляд, выглядит совсем уже безобидным»[1]