Самопринадлежность


Самопринадле́жность (или индивидуа́льный суверените́т, суверените́т ли́чности, суверените́т человека) — это концепция права собственности, выраженная в моральном или естественном праве человека иметь телесную неприкосновенность и быть единственным, кто распоряжается своим телом и жизнью.

Самопринадлежность является центральным постулатом в нескольких политических философиях, которые подчеркивают индивидуализм, таких как либерализм, анархизм и либертарианство.

По словам Г. Коэна, концепция права собственности на самого себя состоит в том, что «каждый человек пользуется полным и исключительным правом контроля и использования себя и своих возможностей и, следовательно, не обязан предоставлять никаких услуг или продуктов кому-либо другому, если он не договаривался их предоставлять»[1]. Писатели Уильям Риз-Могг и Джеймс Дейл Дэвидсон описывают людей, обладающих разумом, способных к собственности на самого себя, как суверенных личностей, у которых есть наивысшая власть и суверенитет над собственным выбором, которые не находятся под влиянием управляющих сил и при этом не нарушают прав других. Такая оговорка является ключевой для классического либерализма, индивидуалистических политических философий, таких как аболиционизм, этический эгоизм, правовое либертарианство, объективизм и индивидуальный анархизм. Суверенно мыслящие личности, в таком случае, предпочитают окружение, состоящее из децентрализованных хозяйствующих организаций, предоставляющих услуги индивиду.

Проблема с определением границ самого себя проявляется в спорах, связанных с правом на аборт, — когда зародыш рассматривается или как обладающий собственностью на себя, или как находящуюся в собственности часть материнского тела. Следовательно, право женщины на владение своим телом можно рассматривать как противоположное тому, что можно считать «правом зародыша на жизнь». Это противопоставление становится ещё более отчётливым в тех случаях, когда женщина вынуждена подвергать себя хирургической операции, чтобы родить здорового ребёнка. Аргумент о том, что концепция собственности на самого себя защищает гражданские права, но не предполагает прав над другими, используется обеими сторонами в этих спорах.

Помимо споров о праве на аборт, проблема возникает в спорах о правомерности запрета «преступлений без жертвы» о праве на эвтаназию, самоубийство и употребление наркотиков. Несмотря на то, что некоторые из этих действий могут рассматриваться как саморазрушающие, они не могут быть исключены из устоявшегося понимания владения собой. Кроме того, многие считают, что право собственности включает и право на уничтожение: созданное человеком может быть им же и разрушено. При этом в некоторых культурах самоубийство не только уважается как индивидуальное право, но и считается поступком чести.