Фигурные коньки


Отличительной особенностью фигурных коньков является наличие у них короткого ряда зубьев на передней части лезвия конька, необходимых для выполнения некоторых элементов фигурного катания: шагов, вращений и прыжков, высокого каблука ботинка. Лезвие фигурных коньков выступает сзади каблука ботинка примерно на три сантиметра.

Коньки были изобретены много столетий назад,[1] термин же «фигурные» появился лишь в XIX веке как ответ на рост популярности фигурного катания, и по времени совпал с проведением первых чемпионатов мира. В то время обязательной частью выступления были так называемые «обязательные фигуры», отмененные лишь в 1990-х.[2] Фигурное катание заключалось в умении вычерчивать на льду замысловатые фигуры и сохранять при этом красивую позу.[3]

Лезвие конька к середине XIX века стало более высоким и более закругленным, коньки стали делать стальными, совершенствуя и крепление их к обуви, пока не начали привинчивать к обуви наглухо.[4]

Ботинки для фигурного катания по традиции изготавливают вручную из кожи. Дизайн претерпевал значительные изменения на протяжении XX века. Спортсмены в 1920-х и 1930-х годах носили эластичные ботинки с высокими голенищами, в настоящее время считается, что голенище должно быть на восемь-девять сантиметров выше лодыжек,[5]а ботинок должен сидеть на ноге плотно и жёстко фиксировать её.[6] Каблук бывает разной высоты, например, спортсмены, выступающие в танцах на льду, отдают предпочтение высокому каблуку, так как он позволяет лучше контролировать смену направления.

По традиции фигуристы катаются в ботинках чёрного цвета, а фигуристки — белого и бежевого, хотя другие цвета тоже разрешены.[5]

Лезвия изготавливаются из высококачественной хромированной стали. Закалка производится таким образом, чтобы наибольшую твердость имели полоз конька и нижняя часть боковых поверхностей лезвия, в то время как остальная часть остается не столь твердой. Это позволяет коньку сохранять эластичность.[7] Дорогие модели оснащены съёмными полозьями, так как корпус ботинка изнашивается не так интенсивно, как его лезвия.[6]