Сын бедного судейского чиновника родился в Москве в 1753 году. После смерти отца от чумы, Яков Шушерин поступил на службу писарем.
Попав на представление труппы М. Гроти, он так увлёкся театром, что поступил к Гроти рабочим сцены. Затем стал играть роли лакеев в Московском публичном театра Бельмонти (Театр Медокса). Он также занимался суфлированием и переписыванием ролей. Первые выступления были неудачны, но пользуясь советами Плавильщикова, он смог за короткое время овладеть ремеслом и стать настоящим профессионалом. К концу 1770-х годов он уже вырос до следующих амплуа: играл роли вторых, а иногда и первых любовников в комедиях и комических операх — Филимон («Мельник — колдун, обманщик и сват» Аблесимова, музыка Соколовского, 1779), Виктор (комическая опера «Анюта» Попова) и др.
С начала 1780-х годов его советником и доброжелателем сделался известный ученик Дмитревского, опытный Лапин[1].
С 1780 года вместе с московской труппой стал играть в новом Петровском театре, где он впервые выступил в амплуа трагика. Роли: Хорев — трагедия «Хорев», Трувор — трагедия «Синав и Трувор», Ростислав — «Семира» Сумарокова), Владисан — трагедия «Владисан», Росслав («Росслав»), Ярб («Дидона» Княжнина). К этому времени актёр полностью усвоил классицистское направление в исполнении трагедий. 20 января 1779 года впервые поставлена была знаменитая комическая опера Аблесимова с народной музыкой в обработке Соколовского «Мельник колдун, обманщик и сват» — Шушерин играл роль Филимона.
В 1782 году Шушерин и Плавильщиков были приглашены на Петербургскую придворную сцену, однако Шушерин не сумел договориться с Дмитревским по условиям и остался в Москве в частном Петровском театре Медокса. Слава Шушерина началась с ничтожной роли первого любовника, арапа Ксури в пьесе Коцебу «Попугай».
В 1786 году Дмитревский вновь пригласил Шушерина на службу на петербургскую императорскую сцену, продолжая амплуа трагика с жалованьем 700 рублей. Перед петербургской публикой он впервые появился в ролях графа Аппаиани в «Эмилии Галотти» и Ярба в «Дидоне» Княжнина. Успех был абсолютным, и петербургская жизнь стала налаживаться.