«Письма мёртвого человека» — первый полнометражный фильм Константина Лопушанского (1986). Отражает популярную в годы холодной войны теорию ядерной зимы. Фильм характеризуется высокой степенью реалистичности постапокалиптического мира и гнетущей обстановкой, присутствуют сцены с лучевой болезнью.
Фильм стал одним из заметных кинофестивальных событий 1986—1987 гг., получил ряд наград: гран-при международных кинофестивалей (МКФ) в Варне и Мангейме, приз за режиссуру МКФ в Мадриде, приз жюри XX ВКФ в Тбилиси. Получил Государственную премию и Ролан Быков, исполнитель роли главного героя — учёного Ларсена.
Действие фильма происходит в неназванном городе, через некоторое время после окончания ядерной войны. Учёный, лауреат Нобелевской премии Ларсен спасается от последствий ядерной бомбардировки в подземелье исторического музея, в котором работала до войны его супруга, не успевшая вовремя спуститься в бомбоубежище и теперь страдающая от болезни, вызванной, по-видимому, значительной дозой радиации. Вместе с ними в подземелье живут бывшие сотрудники музея. Каждый из них по-своему переживает трагедию человечества — кто-то пишет книгу-размышление о причинах случившегося, кто-то готовит послание будущей цивилизации, кто-то склонен к теории эволюционирования и намерен приспособиться, а кто-то размышляет о построении будущего подземного человечества с новыми моралью и нравственностью. Рядом с подземельем расположен медицинский бункер, где продолжает работу друг Ларсена, снабжающий его медикаментами для умирающей жены.
Центральной темой кинофильма является поиск смысла существования, рационального объяснения невероятного стремления человека к тотальному самоубийству при помощи новейших достижений науки. Главный герой — Ларсен — не может поверить в гибель человечества от собственных рук и раз за разом пытается найти подтверждение того, что произошедшее — лишь некий этап на пути развития. Он исследует показания сейсмических приборов, стремясь понять, идёт ли война или же ничего этого нет; пытается построить математическую формулу и вывести положительную гипотезу, объясняющую случившееся, но, будучи не в силах сделать это, приходит к выводу: то, что произошло — произойти не могло по определению. В одном из эпизодов своих размышлений он упоминает, как видел и слышал причину ядерных взрывов: из-за нелепой случайности установка была запущена, а контролирующий ее человек как раз подавился кофе, и промедление на семь секунд не позволило ему остановить таймер. По словам Ларсена, он видел как тот человек, смеясь, шел по коридору чтоб тут же повеситься на собственном ремне. Своего рода отдушиной для Ларсена становятся письма, которые он пишет своему, скорее всего погибшему во время бомбардировки, сыну Эрику. В этих письмах он исповедуется перед сыном и перед самим собой, пытаясь оправдать человека перед лицом здравого смысла. Между тем выжившие готовятся к переселению в центральный бункер — в глубокую консервацию на десятки лет, а может быть, и навсегда.