Антиалкогольная кампания — в общем смысле, комплекс правительственных мер по снижению потребления алкоголя среди населения.
Первую антиалкогольную кампанию в России начал царь Алексей Михайлович. 15 марта 1647 года царским указом насельникам Соловецкого монастыря запретили держать в кельях «пьянственное питье»[1]. В 1649 в епархии были отправлены патриаршие и царские грамоты, запрещающие держать «хмельное питьё» во всех монастырях[2]. Среди предложений, подготовленных царём Алексеем Михайловичем для Собора русского духовенства 9 февраля 1651 года, в последнем 13 пункте написано: «А священническому и иноческому чину от пиянства трезвитися и сквернословия отнюдь бы не держатися не токъмо в церкви, но и в миру; на них многие мирские люди соблажняются»[3].
В 1652 году, с целью сократить пьянство среди простого народа по царскому указу была подготовлена и проведена кабацкая реформа[4]. Благие начинания царя оказались недолговечными. Вспыхнувшая в 1654 году война с Польшей за Украину не позволила Алексею Михайловичу продолжить борьбу за трезвый образ жизни своего народа.
С конца XIX века при активной поддержке государства в России действовало большое число церковных и светских обществ трезвости, крупнейшим из которых являлось Всероссийское Александро-Невское братство трезвости.
В самом начале Первой мировой войны государь Николай II решил провести смелую реформу, которая была особенно близка его сердцу: запрещение продажи спиртных напитков. Сначала был введён запрет как обычная мера, сопровождающая мобилизацию; затем, 22 августа 1914 года, было объявлено, что запрет сохранится на всё время войны; он был постепенно распространен не только на водку, но и также на вино и пиво. Затем, в начале сентября, принимая великого князя Константина Константиновича в качестве председателя Союзов Трезвенников, Николай сказал: «Я уже предрешил навсегда воспретить в России казённую продажу водки». И эти слова царя полностью соответствовали в то время общему народному мнению, принявшему запрет спиртных напитков как очищение от грехов. Никому потом не приходило в голову, что такая законодательная мера, предрешённая царём, могла бы встретить сопротивление в представительных учреждениях.