Юджин Асерински (Азеринский; 6 мая 1921, Бруклин — 22 июля 1998, Карлсбад) — американский нейрофизиолог, совместно с Натаниэлом Клейтманом первооткрыватель фазы быстрого сна.
Родился в Бруклине в семье еврейских иммигрантов из Российской империи. Его отец Борис Азеринский (1889—1974), эмигрировавший в США из Самары в возрасте двадцати лет, был дантистом, чья привязанность к азартным играм привела к семейным конфликтам и хронической бедности.[1] Дед будущего учёного, книгоиздатель Лейб Азеринский, был владельцем типографии Л. М. Азеринского по ул. Дворянской, 94, в Самаре. В семье пользовались идишем и русским языком. Когда ему было 12 лет умерла его мать, Соня Азеринская (1887—1933).
После окончания Бруклинского колледжа, поступил в Университет Мэриленда на подготовительную медицинскую программу (premed), но не окончил учёбу. Работал бухгалтером, социальным работником, в годы Второй мировой войны служил на европейском фронте подносчиком снарядов, хотя был слеп на один глаз.
В 1950 году, будучи студентом Чикагского университета, поступил в сомнографическую лабораторию к Натаниэлу Клейтману, на тот момент самому известному исследователю физиологии сна в стране (the father of sleep research).[2]
Первым исследовательским проектом Асеринского стало наблюдение за частотой моргательных движений младенцев в процессе засыпания. Несколько месяцев Асерински провел в наблюдениях, но единственным результатом стал факт, что существуют временные отрезки длиной примерно в 20 минут без морганий. К тому времени Асерински испытывал хроническую нужду: его жена Сильвия страдала маниакально-депрессивным расстройством, у них была новорожденная дочь Джилл (1952) и 7-летний сын Армонд, они жили в бывшем военном бараке, отапливаемом керогазом, а денег не хватало даже на еду, так что он подворовывал картофель в магазине.
Через год он приступил и изучению сна у старших детей и взрослых. В отличие от младенцев взрослые предпочитали спать в темноте, и совсем не радовались наблюдателю у своего лица. Клейтман предложил использовать динограф — прототип энцефалографа, который позволял регистрировать движения глазных мышц и электрические волны мозга.[3] Имевшийся в университете аппарат оказался неисправен, причём даже производитель отказался приводить его в рабочее состояние, сославшись на то, что это досерийный экземпляр, собранный вручную по несохранившейся документации. С помощью сокурсника Асерински сумел-таки наладить прибор. А чтобы откалибровать его он привёл в лабораторию своего восьмилетнего сына Армонда.