Дзюнбунгаку (яп. 純文学 дзюмбунгаку, «чистая литература»)[1][2] — принятое в японском литературоведении общее обозначение для прозаических, поэтических и драматургических художественных произведений современной литературы, противопоставляемых произведениям литературы массовой, или развлекательной.
Термин ввёл в употребление поэт Китамура Тококу в 1893 году в одном из своих эссе, опубликованном в журнале «Литературный мир». Китамура определил дзюнбунгаку как произведения, ценность которых определяется прежде всего их эстетическими качествами, противопоставив их литературе философской, исторической и вообще научной. Постепенно акцент в противопоставлении, однако, сместился, и дзюнбунгаку стало рассматриваться в качестве антипода массовой литературы.
Дзюнбунгаку романтического толка, родоначальником которого был сам Китамура, вскоре уступило место пессимистическому натурализму прозы таких авторов, как Симадзаки Тосон и Таяма Катай, давшей начало японской эгобеллетристики (сисёсэцу). С последним жанром дзюнбунгаку иногда отождествляется вообще.
На рубеже эпох Мэйдзи и Тайсё писатели доминировавшей в литературном мире Японии того времени группы «Белая берёза», Мусянокодзи Санэацу, Сига Наоя, Арисима Такэо и другие, противопоставили пессимизму своих предшественников-натуралистов литературу гуманистического толка, где первостепенная роль стала придаваться катарсису, которым должно было разрешаться произведение (особенно ярко это выражено у Сиги Наои). Эта модель впоследствии стала канонической для японской я-литературы вообще. Наряду с писателями «Белой берёзы» этапные для дзюнбунгаку произведения были созданы японскими парнассцами (Мори Огай и др.), Нацумэ Сосэки, сторонниками эстетизма (Дзюнъитиро Танидзаки) и др., у которых ключевую роль начинает играть логика развития сюжета.
На рубеже эпох Тайсё и Сёва в крупнейшие писатели выдвинулся Рюноскэ Акутагава, чей талант был рано замечен Нацумэ Сосэки. Опираясь на традицию, сформированную последним и кругом авторов «Белой берёзы», Акутагава вступил в полемику с эстетизмом Танидзаки, считая красоту как таковую недостаточной для подлинной литературы. Новый поворот в эволюции дзюнбунгаку связан с появлением испытавших влияние Андре Жида и зарубежной литературы вообще группы нео-сенсуалистов, к которым примыкали Ясунари Кавабата, а также Риити Ёкомицу. Последним в статье «О чистой литературе» (純粋小説論, 1935) предлагалось обновление зашедшей в тупик, по мнению автору, литературы дзюнбунгаку за счёт поднятия до уровня подлинного искусства литературы массовой, реалии которой требовалось в этих целях сублимировать.