«Дублинцы» (Dubliners) — сборник из 15 рассказов молодого Джеймса Джойса, впервые опубликованный в 1914 году. В рассказах в импрессионистической манере изображена жизнь дублинцев средней руки. Некоторые из персонажей впоследствии будут введены автором в роман «Улисс».
Наибольшей известностью из рассказов сборника пользуется заключительный, «Мертвые», в котором собираются воедино разбросанные по остальным произведениям темы и мотивы.
В «Дублинцах» преломилось увлечение начинающего писателя сочинениями Ибсена, Флобера и Мопассана, опосредованных, по мнению Д. Мирского, влиянием ирландского натуралиста Дж. О. Мура[1]. «Джойс выступает в своих рассказах, как последователь школы французов, писатель школы Флобера и Мопассана», — констатировал в 1936 году советский журнал «Интернациональная литература»[2].
Сборник появился благодаря заказу поэта Джорджа Расселла, летом 1904 года попросившего Джойса написать для журнала «Ирландская усадьба» произведение, которое можно было опубликовать «не возмутив читателей». Три рассказа («Сёстры» (первый вариант), «Эвелин», «После гонок») появились в журнале под псевдонимом Стивен Дедалус и произвели на читателей столь неблагоприятное впечатление, что редактор просил Джойса ничего больше не присылать.
Уже тогда Джойс предполагал, что рассказы не будут отдельными произведениями, а войдут в сборник, объединённый одной общей темой. Первоначально предполагалось, что сборник будет составлен из десяти рассказов, но так как с публикацией книги долгое время ничего не получалось, окончательный её вариант включал уже пятнадцать рассказов. Последовательность их не случайна: автор распределил их по разделам с условными названиями «Детство», «Молодость», «Зрелость», «Общественная жизнь», но в последнем варианте книги разделы не указаны.
В литературной критике утвердилось мнение, что в рассказах сборника покинувший Ирландию писатель стремился вскрыть не только причины, побудившие его уехать, но и предугадать свою судьбу, останься он на родине. Дублин предстаёт в книге как «кладбище душ», которые по-чеховски стремятся вырваться из душного мирка повседневности, но оказываются скованными социальными и психологическими путами[3]. Автор устраняется из текста, позволяя читателю самому делать заключение об увиденном. Выделение отдельных виньеток повседневной жизни в рассказы и их сопоставление позволяют судить о психологической или нравственной подоплёке того или иного эпизода[4].