Жанна Бекю́ (фр. Jeanne Bécu de Cantigny), по мужу — графиня Дюбарри́ (фр. comtesse du Barry; 19 августа 1743[1][2][…], Вокулёр, Лотарингия, Королевство Франция — 8 декабря 1793[3][1][…], Париж) — официальная фаворитка французского короля Людовика XV, являвшаяся, по одной из версий, незаконнорожденной дочерью монаха-францисканца Гомара де Вобернье. Помимо фамилий матери (Бекю) и отца (де Вобернье), пользовалась также псевдонимом Ланж (фр. Lange, от l’ange — «ангел»).
Согласно наиболее вероятной версии, Жанна родилась от связи швеи Анн Бекю (фр. Anne Bécu de Cantigny; 1713—1788)[5][6] с монахом-францисканцем Жан-Жаком-Батистом Гомаром де Вобернье (фр. Jean-Jacques-Baptiste Gomard de Vaubernier; ок. 1715—1804). В молодости была проституткой, модисткой и продавщицей, затем поселилась в доме графа Жана-Батиста Дюбарри (1723—1794). Людовик XV приблизил Жанну к себе, 1 сентября 1768 года устроив её брак с младшим братом графа Дюбарри, Гийомом (1732—1811), а в 1769 году представив ко Двору.
Премьер-министр Шуазёль тщетно старался её низвергнуть и вызвал этим только собственную отставку. Хотя фаворитка мало вмешивалась в правительственные дела, но способствовала возвышению герцога д’Эгильона и поддерживала его против парламента.
После смерти Людовика XV она была арестована и заключена в монастырь. В апреле 1775 года графиня Дюбарри была освобождена. Оказавшись на свободе, она приобрела усадьбу в горной деревушке Сент-Врен, но чувствовала себя там одиноко. В октябре 1776 года министр Морепа добился для неё королевского позволения вернуться в Лувесьенское имение, которое Людовик XV передал Дюбарри ещё в 1769 году в узуфрукт.
Для графини Дюбарри ювелир Боемер изготовил ценное ожерелье, после смерти Людовика XV попавшее в руки мошенников и ставшее причиной скандального дела.
Дюбарри вызывала почти всеобщую народную ненависть и считалась одним из символов преступлений старого режима, хотя в действительности — как и большинство других людей, близких к королевскому дому и ставших жертвами революции — ни к каким одиозным политическим акциям причастна не была. В вину ей можно поставить только расточительство (впрочем, обычное для аристократии того времени).