Лобсан-Чамзы или Лубсанчжанцу (1857—1930) — один из высших буддийских иерархов в Туве в начале ХХ века, хамбо-лама Верхнечаданского хурэ[1], Пандито (Бандидо) хамбо-лама Урянхайского края (1919).
Был старшим братом нойона Хайдуба и таким образом приходился дядей усыновлённому его братом Буяну-Бадыргы, будущему основателю тувинской госудрственности. Отравлен для получения духовного образования сначала в Монголию, затем на Тибет. Служил настоятелем Верхнечаданского хурэ[1].
В 1913 году стал инициатором интеграции Урянхая в политическое пространство Российской империи. 28 сентября 1913 года он направил чиновнику для особых поручений при Иркутском генерал-губернаторе, заведующему пограничными делами Усинского округа А. П. Церерину прошение о принятии жителей долины Хемчика под защиту России. В этом письме он также просил разрешить послать в Санкт-Петербург делегацию жителей Хемчика для «поклонения и выражения чувства благодарности великому и благословенному Государю Императору». Вскоре после отправки этого письма с аналогичными прошениями о покровительстве к Иркутскому генерал-губернатору Л. М. Князеву обратились главы хемчикских Даа-хошуна и Бээзи-хошуна. В прошении гунн-нойона Буян-Бадырги содержалась просьба сохранить «немногие особенности нашего быта, которые изложены в отдельном списке», в их числе, конечно, был назван ламаизм[1].
В июне 1917 года Лобсан-Чамзы оставался лидером меньшинства тувинской элиты, продолжавшей ориентироваться на Россию вопреки свержению царя. Предполагают, что именно авторитет этого клирика предопределил сохранение протектората[1].
Интерес к становлению автономии буддийской сангхи Урянхая Российская власть проявила ещё до февральской революции. Это объяснялось тем, что буддистские институты Урянхайского края всё ещё продолжали находиться в подчинении монгольскому Богдо-гэгэну. В 1916 году идея «автономии ламоисткого духовенства Урянхая» обсуждалась на уровне администрации Восточной Сибири. Однако поддержки в Петрограде это предложение не нашло. В начале 1917 года министр иностранных дел писал в Иркутск «Я принужден, однако, откровенно высказать Вашему Высокопревосходительству мои сомнения относительно возможности достигнуть этого результата таким административным приёмом, как учреждение русской властью при Урянхайском крае должности Бандидо-Хамбо с правами Ширетуя»[2].
Осенью 1917 года к этой идее вернулся уполномоченный комиссар Временного правительства России по делам Урянхайского края А. А. Турчанинов, отталкиваясь от бурятской модели, санкционировал появление у тувинцев должности Пандито-хамбо-ламы. Задача этого нововведения была в консолидации тувинцев вокруг хамбо-ламы Лобсана Чамзы, известного своей лояльностью по отношению к России[3]. Однако в 1917 году такое назначение не состоялось.