Лу́ций Ма́нлий Торква́т (лат. Lucius Manlius Torquatus; 90/89 год до н. э. — 46 год до н. э., близ Гиппон-Регия, провинция Африка) — римский политический деятель и военачальник из патрицианского рода Манлиев, претор 49 года до н. э. Был другом Марка Туллия Цицерона, участвовал в гражданской войне 49—45 годов до н. э. на стороне Гнея Помпея Великого. Погиб после битвы при Тапсе.
Торкват принадлежал к одному из знатнейших патрицианских родов Рима. Манлии занимали высшие должности в республике, начиная с 480 года до н. э., а свой расцвет пережили в IV веке до н. э., первую и вторую трети которого антиковед Фридрих Мюнцер назвал их «героическим веком»[1]. Луций Манлий был праправнуком консула 165 года до н. э. Тита Манлия Торквата. О его прадеде, носившем преномен Тит, ничего не известно, дед, Луций, был квестором около 98 года до н. э.[2], отец — консулом 65 года до н. э.[3] К I веку до н. э. позиции Манлиев были не столь прочными, как раньше, так что для Луция избрание его отца консулом означало возвращение в нобилитет[4].
Луций Манлий родился предположительно в 90 или 89 году до н. э.[6] Около 69 года до н. э. он стал членом жреческой коллегии квиндецемвиров священнодействий[7]. Первое надёжное упоминание о нём относится к 66 году до н. э., когда он, «совсем юноша»[8], привлёк к суду Публия Корнелия Суллу. Последний только что выиграл выборы консулов на 65 год до н. э., обойдя по результатам голосования Торквата-отца; Луций предъявил ему обвинение в подкупе избирателей и выиграл дело. В результате Сулла не смог вступить в должность, и консулом стал Луций Манлий-старший[9][4].
Предположительно около 65 года до н. э. Луций занимал должность монетного триумвира и чеканил денарии с изображением Сивиллы[10]. Будучи, по словам Цицерона, «главой, советчиком и знаменосцем юношества», Торкват участвовал в борьбе против заговора Катилины (63 год до н. э.). В 62 году до н. э. он во второй раз привлёк к суду Публия Корнелия Суллу; теперь тот обвинялся в причастности сразу к двум заговорам, 66 и 63 годов до н. э. Торквату удалось повлиять на формирование коллегии присяжных, но защитниками стали два лучших оратора эпохи — Цицерон и Квинт Гортензий Гортал. Источники рассказывают об ожесточённой борьбе во время процесса. Луций назвал Гортала «танцовщицей» и «Дионисией — по имени знаменитой плясуньи», а тот ответил: «Дионисией предпочитаю быть, Дионисией, нежели подобным тебе, Торкват, чуждый музам, чуждый Афродите, чуждый Дионису»[11]. Квинт Гортензий постарался доказать, что Сулла не принадлежал к первому заговору Катилины[12]; Цицерон говорил о событиях 63 года до н. э., в которых сыграл решающую роль, и представил своё участие в процессе как неотразимый аргумент в пользу невиновности подсудимого. У Торквата не было убедительных доказательств; в результате был вынесен оправдательный приговор[13].