Миротворчество — это практическая трансформация конфликта, направленная на установление справедливых отношений, достаточно прочных, чтобы предотвратить будущие конфликты[1][2]. Миротворчество включает создание средств согласования этических решений внутри сообщества или между сторонами, которые ранее участвовали в насильственных ответах на конфликт[3][4]. Направлено на достижение полного примирения между противниками и нового взаимопонимания между заинтересованными сторонами[5].
Применительно к вопросам уголовного правосудия миротворчество обычно называют восстановительным правосудием (restorative justice)[6], но иногда также и преобразующим правосудием (transformative justice)[7][8][9] — термин, придуманный теоретиком правосудия Рут Моррис (Ruth Morris)[10][11].
Одним из популярных примеров миротворчества являются несколько типов посредничества на основе взаимно оговоренных принципов (например ООН[12]), обычно между двумя сторонами с участием третьей стороны — посредника[13][14].
Зачастую национальные государства и международные организации относят «миротворчество» к крупным, системным, конфликтам, в которых ни один член сообщества не может избежать участия и в которых ни один сегмент не может претендовать на свою полную невиновность в проблемах, приводя в качестве примеров ситуации после геноцида или апартеида[15]. Однако миротворчество — это универсальный и проверенный временем подход к разрешению конфликтов на всех уровнях и между всеми сторонами, и его принципы можно обобщать и использовать во многих различных видах конфликтов[16][17].
В современных международных отношениях, особенно после окончания «холодной войны», концепция миротворчества часто ассоциировалась с навязыванием воюющим сторонам мирного урегулирования, обычно под эгидой международной организации. Миротворчество в небольших традиционных обществах часто включает ритуалы[18]. Например, Алула Панкхерст (Alula Pankhurst) сняла фильмы о миротворчестве среди эфиопских общин[19][20].
Процесс миротворчества отличается от пацифизма, ненасильственного протеста или гражданского неповиновения, хотя они часто практикуются одними и теми же людьми[21]. Действительно, те, кто осваивает использование ненасильственных методов в условиях крайнего насильственного давления, и те, кто возглавляет других в таком сопротивлении, обычно демонстрируют способность не реагировать на насильственные провокации в ответ и, таким образом, могут более успешно работать с группами людей, которые возможно, пострадали от насилия и угнетения, поддерживая их скоординированность и порядок на необходимых, часто трудных этапах восстановления отношений[22]. Учитывая это, а также опыт отказа от насильственных мер, именно такие лидеры обычно наиболее квалифицированы для миротворчества в условиях возобновления конфликта между ранее воюющими сторонами[23].