«Мой сын» («Сын», «Старое держит»)[1] — немой художественный фильм, снятый режиссёром Евгением Червяковым на Ленинградской кинофабрике АО «Совкино» в 1928 году, в содружестве с оператором Святославом Беляевым и художником Семёном Мейнкиным.
Жена признаётся мужу в том, что ребёнок, которого она родила, не от него. После этого жизнь главного героя круто изменилась.
Лента была утрачена в годы Великой Отечественной войны. В 2008 году в Аргентине обнаружили пять катушек 16-миллиметровой плёнки с фильмом (без оригинальных титров), атрибутированным как El Hijo del otro («Сын другого»). Копии картины хранились в архиве Музея кино в Буэнос-Айресе. Это событие киноведы расценивают как «крупнейшее архивное открытие в истории русского кино за последние полвека» и сравнивают с «выходом на экран второй серии „Ивана Грозного“»[2].
Кинокритик Ростислав Юренев писал, что фильм вызвал «разноречивые отзывы критики». Фильм критиковали Борис Алперс и Константин Фельдман за отход от классовой позиции. Сам Юренев считал, что «критические бои вокруг фильма — свидетельство его талантливости»[3].
Кинокритик Борис Алперс считал: «Тема о семейном раскрепощении женщины, на которую беспрестанно ссылается режиссёр в объяснительных надписях, вытесняется чисто адюльтерной „интрижкой“… Салонность сказалась и на стремлении режиссёра „облагородить“ современный рабочий быт. Вся картина построена на слащавых графических кадрах, напоминающих виньетки с конфетных коробок»[4]. Константин Фельдман критиковал режиссёра за то, что он не оторвался от старых буржуазных форм выражения[3].
Киновед Адриан Пиотровский отмечал: «Действие построено здесь как будто бы на „быте“, на повседневных буднях рабочей семьи. Но быт дан здесь как своего рода поэзия, и главное в картине — это лирические отступления вокруг основной темы фильмы, утверждающей ценность нового человека, ребёнка, сына, входящего в мир»[6][7]. Критик писал, что «картина Червякова кладёт в нашей кинематографии начало новой линии бытовых обобщений, она пользуется для этого сложными средствами современной кинематографической техники. Она утверждает право на существование и внимание зрителя для нового, но обещающего богатейшее будущее жанра лирической фильмы»[8].