Как и множество других национальных персонификаций, Михель достаточно часто становится героем карикатур, плакатов, иллюстраций и т. д., однако какого-либо устойчивого типа изображения данного персонажа не существует (в отличие, например, от Дяди Сэма, прочно ассоциируемого с плакатом Дж. М. Флагга 1917 года). Непременным атрибутом внешнего вида Михеля является колпак: чаще всего это либо ночной колпак, либо конусовидный колпак с кисточкой — традиционный немецкий головной убор (нем. Zipfelmütze).
Сегодня образ Михеля несёт в себе определённый пейоративный оттенок и отражает представление о стереотипном немецком гражданине, простодушном, глупом, ограниченном и не интересующимся политикой[1].
По одной из версий возникновение выражения «немецкий Михель» связано с личностью Ганса Михаэля фон Обентраута, немецкого генерала времён Тридцатилетней войны, получившего от испанцев прозвище «Michael Germanicus»[2]. Однако впервые данное устойчивое словосочетание было зафиксировано в 1541 году Себастьяном Франком в сборнике немецких пословиц и поговорок, то есть почти за три десятилетия до рождения фон Обентраута.
По другой, более правдоподобной версии, происхождение данного фразеологизма связано с тем, что имя Михаэль в средневековье стало одним из наиболее популярных имён, даваемых детям при крещении, в том числе потому, что Архангел Михаил считался своеобразным символом христианизации немецких земель и покровителем Священной Римской империи германской нации. Таким образом, Михаэль (Михель), подобно русскому Ивану, воспринималось как стереотипное имя немца в глазах иностранцев.
Непосредственно «глупцом» Михель стал в эпоху Ренессанса, когда наблюдалось наибольшее различие между образованными и необразованными слоями немецкого общества — крестьяне и простые горожане не имели возможности обучиться грамоте, и высшие сословия почитали их за недалёких простаков. Тем не менее, немецкий Михель, несмотря на свою глупость, всё же считался добродушным малым, способным терпеливо переносить невзгоды.