Граф Ви́ктор Ники́тич Па́нин (28 марта [9 апреля] 1801, Москва — 12 [24] апреля 1874, Ницца)[1] — русский государственный деятель, действительный тайный советник (01.01.1856), министр юстиции Российской империи в 1841—1862 годах, владелец подмосковной усадьбы Марфино.
Младший сын вице-канцлера графа Никиты Петровича Панина от брака с Софьей Владимировной, дочерью графа Владимира Григорьевича Орлова. Родился в Москве, где временно проживал его отец, находившийся в опале в последнее время царствования Павла I. Назван в честь графа Кочубея. Первые годы детства провел большей частью в усадьбе Дугине (в Смоленской губернии). Воспитывался под непосредственным наблюдением своих родителей и гувернера учителя, немца Бютгера, под руководством которого был настолько хорошо подготовлен, что выдержал экзамен в Московском университете в 1819 году. В том же году он поступил на службу в коллегию иностранных дел.
В 1824 г. назначен секретарём посольства в Мадриде. В турецкую войну 1828—29 гг. служил в походной канцелярии министерства иностранных дел; после окончания войны отправлен в Грецию поверенным в делах. В 1831 г. назначен помощником статс-секретаря государственного совета; в 1832 — товарищем министра юстиции; в 1839 — управляющим министерством юстиции; в 1841 г. утверждён министром; пост министра занимал до 1862 г., когда был уволен, с оставлением членом государственного совета. С 1864 г. был главноуправляющим Вторым отделением.
Во время своего долговременного пребывания на посту министра юстиции граф П. оставался ревностным охранителем того дореформенного порядка, который рушился с изданием судебных уставов 20 ноября 1864 г. Совершенно не понимая живую действительность практической жизни, он относился ко всему с формальной точки зрения; в его ведомстве царила письменность, составлявшая главное зло тогдашнего судопроизводства; даже введение личных докладов казалось большим шагом вперёд. Он был решительным противником реформ в своём ведомстве и вышел в отставку вскоре после утверждения основных начал нового судопроизводства и судоустройства. При Панине судопроизводство в России не было гласным и открытым, а было тайным и письменным — адвокатов не было, равно как и присяжных. Графу Панину принадлежат слова: «…не следует допускать в России адвокатуры, потому что опасно распространять знание законов вне круга лиц служащих!» И это при том, что в то же время в российских законах того времени ясно сказано, что никто в России не имеет права отзываться незнанием законов.