Бернаде́тта Субиру́ (фр. Bernadette Soubirous; 7 января 1844[1][2][…], Лурд, Июльская монархия — 16 апреля 1879[3][1][…], Невер) — католическая святая, известна благодаря тому, что по её уверениям, ей являлась Дева Мария. Явления были признаны Католической церковью подлинными и превратили Лурд в место массового паломничества.
Мария Бернарда, или как её называли, Бернадетта, была старшей из пяти детей семьи, выживших в детстве. Её отец был мельником, а мать — прачкой. Семья была чрезвычайно бедной, девочка не получила никакого образования, в 12 лет она начала работать служанкой.11 февраля 1858 года Бернадетта собирала дрова и кости для старьёвщицы неподалёку от Лурда, когда вдруг заметила, что находящийся рядом грот озарён светом, а куст шиповника у входа колышется, как будто от ветра. В освещённом гроте Бернадетта увидела, как она говорила впоследствии, «что-то белое, похожее на барышню».
В последующие несколько месяцев вплоть до 16 июля Бернадетта ещё 17 раз лицезрела видение в гроте. Во время одиннадцати явлений являвшаяся Бернадетте фигура не говорила ничего, потом она, по словам Бернадетты, призвала к покаянию и молитве за грешников и велела построить на месте явлений часовню. В ответ на настойчивые просьбы девочки назвать своё имя «барышня», как её называла Бернадетта, ответила «Я — Непорочное Зачатие». Ответ привёл в недоумение местного священника, поскольку, как он полагал, неграмотная девочка, с трудом знавшая даже основы веры, не могла знать о провозглашённом за четыре года до этого папой Пием IX Догмате о Непорочном зачатии Девы Марии.
По велению явившегося образа Бернадетта на глазах свидетелей ела траву и пила грязную воду в углу грота как символ покаяния за обращение грешников. В углу грота впоследствии открылся мощный родник с чистой водой, который почитается в Католической церкви как исцеляющий.
Рассказы Бернадетты о явлениях Девы Марии сначала были восприняты с полным недоверием, тем более, что никто, кроме Бернадетты, не видел чудесного образа. Местные власти и священник устраивали ей многочасовые допросы и пугали тюрьмой, требуя признаться, что она лжёт; местная газета писала о «девочке, по всем признакам подверженной каталепсии, будоражащей любопытство лурдского населения»[4]. По словам Бернадетты, явившийся ей образ говорил по-окситански, что только усиливало недоверие и неприязнь, поскольку в глазах образованных людей того времени «диалект», то есть окситанский язык, был языком низших слоёв населения. Одним из немногих защитников Бернадетты был священник Мишель Гарикойц из Бетаррама, с которым она впервые встретилась в июле 1858 года[5].