Косóй стрóй, косвенный боевой порядок, косой манёвр — приём военной тактики, когда наступающая армия концентрирует свои силы, чтобы атаковать только один из флангов противника.
При атаке косым строем военачальник концентрирует свои основные силы на одном фланге и использует остальную часть войска для сдерживания линии противника; при этом он намеренно ослабляет часть своей линии (центр и противоположный фланг), чтобы сосредоточить свои отряды на одном фланге. Они образуют таким образом «косую» формацию, оставляя вне решающего участка боя более слабый фланг противника, и наносят удар по более сильному его флангу, обеспечив здесь численный перевес. Это позволяет с меньшими или равными силами достичь локального численного превосходства. После того, как опасный фланг противника будет опрокинут силами косого строя, военачальник может развернуть эти отряды на 90 градусов для флангового охвата линии противника и, продолжив наступление, разбить силы противника по частям[1].
Отряды, не задействованные в этой атаке, играют важную роль в удержании на месте противостоящих им сил неприятеля, таким образом защищая свой наступающий фланг путём отвлечения значительной части армии противника[2]. Косую линию применил Эпаминонд против спартанцев в битве при Левктрах[3]. Широко известный пример применения этого приёма — действия войск прусского короля Фридриха II в XVIII веке. Использование косого строя требовало дисциплинированных войск, способных выполнять сложные манёвры в разных условиях. Иногда оба противника одновременно применяют эту тактику друг против друга (например, Диадохи (полководцы Александра Македонского), пытавшиеся воспроизвести его тактику в междоусобных войнах после распада его державы).
Применение косого строя, однако, несло в себе и определённый риск, а именно — появление опасного промежутка между двумя флангами (обороняющимся и атакующим), или даже полной потери сообщения между ними[4]. Более того, косой строй Фридриха нередко требовал долгих маршей, иногда и ночью, или ранним утром перед боем, что приводило к тому, что наступающие прусские войска были практически обессилены к моменту их столкновения с линией противника[5]. Ещё одна опасность этого приёма заключалась в том, что он требовал строгой определённости и точного исполнения, и, однажды начатый, делал невозможным отзыв или перегруппировку наступающих отрядов[6] .