Феодора Кантакузина (около 1340 — не ранее 1390) — императрица Трапезунда, супруга императора Трапезунда Алексея III.
Феодора считается дочерью севастократора Никифора Кантакузина. О личности её матери ничего неизвестно[2].
Супругу для нового императора Трапезунда, Алексея III, нашли в Константинополе, когда туда отправили свергнутого императора Михаила. По всей видимости, византийский император Иоанн VI участвовал в поиске невесты для своего родственника, «поскольку найденная жена была дочерью его двоюродного брата»[3]. Феодора приехала в Трапезунд 3 сентября 1351 года, а 28 сентября она вышла замуж за Алексея. Её новому мужу оставалась неделя до тринадцатого дня рождения; считается, что Феодоре было примерно столько же[4].
Главным источником сведений о её жизни в качестве императрицы главным образом является лаконичная хроника Михаила Панарета. В его летописи Феодора упоминается по имени шесть раз, включая записи о её браке и смерти; в два раза больше она упоминается по титулу — деспотина; в записях о рождении двух сыновей Алексея её имя опущено. Она сопровождала Алексея в походе против Иоанна Цзанича и подавил его восстание в марте 1352 года; она была с Алексеем и его матерью Ириной, когда в 1355 году он снарядил флот против мятежного мегадуки Никиты Схолария; она снова сопровождала обоих, когда они бежали от вспышки Чёрной смерти в Трапезунде в марте 1362 года; и с Алексеем и его матерью она присутствовала на свадьбе своей дочери Анны в июне 1367 года[5]. Единственное упоминание Панарета о Феодоре, которое не может быть объяснено её ролью супруги или императрицы — участие в похоронной процессии незаконнорождённого сына Алексея, Андроника, вместе со своей соперницей и матерью покойного; Андроник умер после необъяснимого падения из цитадели 14 марта 1376 года[6].
Алексей умер 20 марта 1390 года. Феодора пережила его, удалившись в монастырь в Константинополе. Вероятно, именно она была монахиней «Феодосией Кантакузиной», которую Патриарх Матфей I назвал «покойной императрицей Востока» в документе от 14 июня, касающемся денег, на которые монахиня завещала построить в городе хоспис[7].