Свобода слова в Израиле (ивр. חופש הביטוי בישראל) — принцип, в соответствии с котором гражданин Израиля имеет право на свободу высказывания своих мыслей.
Источником этого права стали прецедентные решения Верховного суда, основанные на принципах Декларации независимости Израиля[1][2]. Право человека на свободу слова и самовыражения не закреплено в израильском законодательстве и не включено в основные законы государства. Свобода слова в Израиле получает довольно высокие оценки в рейтингах таких международных организаций, как «Freedom House» и «Репортёры без границ» (см. ниже).
Как считает судья Хаим Коэн, история свободы слова Израиля уходит своими корнями в Танах и Талмуд. В еврейском праве, как и в других правовых системах, действует принцип: всё, что не запрещено законом — дозволено. Действуют, например, запреты на злословие, на неуважительные высказывания по отношению к отцу и матери, однако всё то, на что нет прямого запрета, разрешается. По его мнению, в истории древнего Израиля наиболее ярким проявлением свободы слова в позитивной форме были речи и предсказания пророков. Именно свободный дух этих предсказаний и объясняет[3] текст Декларации независимости Израиля, где сказано, что государство «будет зиждиться на принципах свободы, справедливости и мира в соответствии с предначертаниями еврейских пророков»[4].
14 мая 1948 года была утверждена Декларация независимости Израиля, правовая сила которой неоднократно обсуждалась Высшим судом справедливости (БАГАЦем). В 1953 году в прецедентном решении по делу «Коль ха-Ам»[5], где речь шла о закрытии СМИ, судья Верховного суда Шимон Агранат, опираясь в своём толковании закона на Декларацию независимости, заложил основы свободы слова в израильском праве. Решение Верховного суда по делу «Коль ха-Ам» не только проложило путь защиты свободы слова, но и послужило примером для целого ряда других прецедентов в области прав человека.
В 1986 году в деле «Лаора»[6] Верховный суд рассмотрел иск об отказе Совета по контролю над фильмами и театральными постановками разрешить постановку пьесы Ицхака Лаора. Совет отметил, что пьеса злостно исказила образ военного губернатора в Иудее и Самарии, сравнивая его правление с нацистским режимом, и что показ пьесы вызовет у зрителей чувство отвращения к ЦАХАЛу и Государству Израиль. Судья Аарон Барак постановил по этому делу, что нельзя ограничить свободу слова, если нет серьёзной угрозы нанесения тяжёлого ущерба общественному порядку[7].
В 1989 году в деле «Шницера»[8] Верховный суд впервые рассмотрел иск о законности действий военной цензуры. В решении БАГАЦа по этому делу судья Аарон Барак отметил, что безопасность это не только состояние армии, но и крепость морали и приверженность демократическим принципам, среди которых свобода слова занимает важное место. Согласно судье Бараку, ограничить свободу слова можно только в том случае, когда существует твёрдая уверенность в угрозе интересам безопасности и нельзя предотвратить эту угрозу без ущерба свободе слова[9].