Этимология


Этимоло́гия (др.-греч. ἐτυμολογία от ἔτυμον — истина, основное значение слова и λόγος — слово, учение, суждение) — раздел лингвистики (сравнительно-исторического языкознания), изучающий происхождение слов (устойчивых оборотов[1] и реже морфем). А также — методика исследований, используемых при выявлении истории происхождения слова (или морфемы) и сам результат такого выявления. Также под этимологией может пониматься любая гипотеза о происхождении того или иного конкретного слова[1] или морфемы (например, «предложить более убедительную этимологию»), само происхождение слова (например, «у слова тетрадь греческая этимология»), то есть версию происхождения — непосредственно этимон.

Термин «этимология» зародился в среде древнегреческих философов-стоиков и, согласно поздним свидетельствам Диогена Лаэртского, приписывается Хрисиппу (281/278—208/205 до н. э.). До XIX века термин «этимология» в языкознании мог применяться в значении «грамматика»[2]. Первоначально, у древних — учение об «истинном» («первоначальном») значении слова: см. Исидор Севильский (ок. 560—636) — энциклопедия «Этимологии».

В Древней Греции вопросы о происхождении слов поднимались ещё до появления самого термина ἐτυμολογία. О том, насколько хорошо название предмета отражает его сущность, рассуждал ещё Гераклит Эфесский (544—483 гг. до н. э.). Позднее Платон (428/427—348/347 до н. э.) в своём диалоге «Кратил» (др.-греч. Κρατύλος) размышляет о том, какова природа имени: дано ли имя вещи от природы или его выбирает человек. В целом рассуждения Платона об этимологии были наивными[3], хотя уже предвосхищали многие идеи лингвистов XVIII—XIX вв.

В античности этимология рассматривалась как часть грамматики, поэтому ей занимались грамматисты. Наиболее известным исследователем истории слов этого периода был римский грамматист Варрон (116—27 годы до н. э.), который определял этимологию (лат. etymologus) как науку, которая устанавливает «почему и отчего появились слова»[4]. Например, происхождение латинского слова lūna «луна» он объяснял, раскладывая его на части lū- (по Варрону, от глагола lūceō «светить») и -na (от лат. nox «ночь»)[5]. Несмотря на отсутствие общей научной методологии при объяснении слов, Варрон верно указывал на роль звуковых изменений в истории развития лексики и был близок к тому, чтобы определить роль словообразования.