Вальтер Марков

Эта статья может содержать чрезмерное количество сложных деталей, которые могут заинтересовать только определенную аудиторию . Пожалуйста, помогите, выделив или переместив любую соответствующую информацию и удалив лишние детали, которые могут противоречить политике включения Википедии . ( Август 2019 г. ) ( Узнайте, как и когда удалить этот шаблон сообщения )

Вальтер Карл Хуго Марков ^[a] (родился Мюлек ; 5 октября 1909 - 3 июля 1993) был немецким историком . Вскоре после того, как он получил докторскую степень, многообещающая академическая карьера была прервана в 1934 году, когда он вступил в (к тому времени нелегальную) Коммунистическую партию и ненадолго стал активистом сопротивления . В 1935 году он был приговорен к двенадцати годам тюремного заключения, но десятью годами позже, в апреле 1945 года, когда режим Гитлера рухнул, он был одним из многих длительно заключенных из тюрьмы Зигбурга, которые организовали свое собственное «самоиздание». , с помощью двух пистолетов, которые он смог купить уже заряженными на тюремном черном рынке. ^{[1] [2][3] [4]}

После войны, согласно более чем одному источнику, он стал одним из очень немногих историков из Германской Демократической Республики, которые заработали репутацию серьезного исторического ученого за пределами академического истеблишмента Восточной Германии. ^{[1] [3]}

Биография [ править ]

Происхождение и странствующее детство [ править ]

Марков родился в протестантской семье в Граце , промышленном и административном городе, расположенном вдоль магистрали между Веной и Триестом , в самом сердце того, что тогда еще было Австро-Венгерской империей . Семья была австрийской, хотя и имела происхождение из нескольких разных частей империи. Франц Мулек (1881–1974), его отец, был торговым представителем Deutsches Kalisyndikat (производитель калийных удобрений) . Франц Мулац происходил из словенской фермерской семьи, которая жила в Нижней Штирии.по крайней мере еще с восемнадцатого века. Мать Уолтера, урожденная Минна Огюст Изабелла Шеллбах (1889-), упоминается в источниках как учительница языков. Она приехала из Вены и была дочерью бизнесмена, работавшего в полиграфическом секторе. Из-за своего семейного происхождения она всегда считала себя настоящим «немецким немцем» ( «Reichsdeutsche» ). Через год после рождения Вальтера семья переехала в Лайбах (так называлась Любляна в то время) в связи с работой Франца Мулека, где они оставались до 1915 года. Остаток войны они вернулись в Грац, где Марков посетил «протестантский частный дом». школа". В 1919 году они вернулись в Лайбах . ^[2] В течение следующих нескольких лет он последовательно посещал школу в Лайбахе, Кране и Белграде . ^[1] В 1925 году, еще учась в школе в Лайбахе, он занялся политикой, проводя кампанию с группой друзей за «Либеральных социал-демократов» (SDS). ^[2] К 1927 году, когда он сдал выпускные школьные экзамены (Abitur) , он свободно говорил на нескольких языках и посещал школу в Сушаке ( Риека ). ^[1]

Университет [ править ]

Позже в том же году он поступил в Лейпцигский университет, чтобы изучать историю . Он получил финансовую поддержку от австрийского отделения евангелической ассоциации Густава Адольфа и поэтому добавил теологию к своим исследованиям, заботясь о том, чтобы его спонсоры были заинтересованы не в истории, а в теологии. Автобиография Маркова подробно рассказывает о его студенческих годах, которые были счастливыми и плодотворными. Он пишет о велосипедном туре, предпринятом в Рейнской области во время летних каникул 1928 года: тур не обошелся без разочарований. Он жалуется на интенсивное движение на дорогах у реки , которое было необычно интенсивным из-заОлимпиада проводится в Амстердаме : только за пределы Бонна он участвовал в столкновении с мотоциклистом: он не сделал , как очень кислое вино люди пили в этом маленьком городе: в Кельне собор был просто слишком большим для достойной фотографии: Дюссельдорф был стоит проверить: но Дуйсбург и большой промышленно развитый регион за портомбыл «самым уродливым кусочком всей Германии». После велосипедного тура по Рейнской области Марков начал находить жизнь в Лейпциге непривлекательной: «Так в отличие от Рейна ... прочь, в либеральный немецкий Рейнланд!». Менее чем через год после этого велотура, в марте 1929 года он сел на поезд до Кельна . Его спонсоры из Ассоциации Густава Адольфа признали, что его таланты и предпочтения привели его к истории, а не к теологии, и рекомендовали Кельнский университет (или, в противном случае, Бонн ), хотя в католическом Кельне факультета евангелической теологии даже не существовало. После его перевода в Кельн он получил квартиру в пасторском доме в Роггендорфе., более 50 км (почти час поездом) от центра города. Он должен был совмещать учебу в университете с работой домашнего репетитора. Роггендорф находился на границе зоны А (демилитаризованной зоны), а Кельн все еще находился в зоне B, оккупированной французскими войсками с конца войны . Однако для изучающего историю не возникло трудностей при переходе между двумя зонами. Тем не менее, расстояние было слишком большим для ежедневного посещения университета, и он пропустил много лекций. Особое влияние во время его пребывания в Кельне оказал левый историк экономики Бруно Куске, который не уклонялся от положительной оценки экономических показателей Советского Союза после Октябрьской революции . Он также был впечатленИоганнес Цикурш , специалист по истории Силезии , восхитил Маркова своей резкой критической оценкой культового прусского короля Фридриха Великого . ^[2]

Марков смог удовлетворить свой энтузиазм в путешествии, совершив несколько длительных велосипедных поездок в сельскую местность Бельгии . Однако в конце 1930 года пастор Роггендорф умер, и его вдова отказалась от своих обязанностей домовладелицы. Непосредственной реакцией Маркова на потерю своего жилья было возвращение в Лейпциг, но впоследствии он перешел в Берлинский университет . Берлин был опорой поляризованного политики и gridlocked парламентского процесса , который привел бы, два года спустя, к отмене от демократии в Германии . Неизвестно, особенно ли он в Берлине слушал лекции. Тем не менее, будучи студентом политической истории, Марков наслаждался ускоряющимся крахом того, чтоАдольф Гитлер презрительно высмеивал партийный митинг 1929 года, называя его «Веймарской республикой». ^[5] Марков также совершил еще несколько поездок, в том числе навестил своих родителей в Австрии . Его собственные политические симпатии были связаны не с национал-социалистами и сокращающейся шайкой умеренных политических деятелей, а с коммунистами . ^[2] На летний семестр 1933 года он снова переехал, на этот раз в Гамбургский университет , намереваясь получить докторскую степень у Ричарда Г. Саломона , эксперта по восточноевропейской средневековой истории. К сожалению , правительство Гитлера было принято властьв январе. Они, не теряя времени, превратили уродливую антисемитскую риторику своей оппозиционной кампании в основу стратегии правительства. Саломон был евреем, что делало его профессорское положение несостоятельным. (Формально он будет отстранен от занимаемой должности в марте 1934 года.) Планы Маркова нужно было переосмыслить. Именно Саломон рекомендовал Маркову переехать в Боннский университет и завершить докторскую работу под руководством «блестящего» ( «in allen Farben ... schillernden» ) историка Фрица Керна , который давно вышел за рамки ограничивается его ранней специальностью как медиевист. Марков сел на поезд (со своим велосипедом) до Бонна.в октябре 1933 года, проведя там первую ночь в молодежном общежитии. Он был полон уверенности в том, что Керн был «директором единственного Института всеобщей истории в Германии», он выбрал своего научного руководителя. Видимо, восхищение было взаимным. ^[2]

3 января 1934 года Фриц Керн пригласил Маркова на обед. За бокалом вина знаменитый историк призвал своего последнего протеже без промедления написать диссертацию и получить докторскую степень. В качестве подходящей темы он предложил давнего премьер-министра Сербии Никола Пашича . Всего четыре недели спустя, 1 февраля 1934 года, Вальтер Марков представил диссертацию под названием «Serbien zwischen Österreich und Russland, 1897–1908». ^[b] Докторантура, присужденная 28 февраля 1928 года, сопровождалась наградой Summa cum Laude . ^{[2] [6]} Керн сам организовал публикацию диссертации в следующем году. ^[2]

Сопротивление [ править ]

Также в 1934 году Вальтер Марков, ныне работающий научным сотрудником в Боннском университете, вступил в Коммунистическую партию . ^[1] В период после этого поджога рейхстага правительства сделало партию незаконной в марте прошлого года. ^[3] Благодаря своему опыту в Гамбурге, Марков к настоящему времени имел ярко выраженную политическую повестку дня и говорил друзьям, что сожалеет о том, что не присоединился к партии раньше, когда он еще учился в Гамбурге. ^[2] Важным другом с политической точки зрения был Ханнес Шмидт, который перешел из Гамбурга в Бонн на срок до того, как Марков сделал этот шаг. ^[7]У Шмидта уже были контакты с нелегальной коммунистической партией, когда он был еще в Гамбурге. Эти двое познакомились на лекциях Фрица Керна . В опасной атмосфере того времени они сначала относились друг к другу осторожно, но когда убедились, что они действительно были на одной стороне, они сформировали ядро ​​того, что стало партийной ячейкой сопротивления из пяти человек. ^[2] К ним присоединился Гюнтер Мешке, бывший студент-математик, который приехал в Бонн в апреле 1934 года в надежде получить докторскую степень по истории. Марков и Мешке познакомились друг с другом, когда жили в одном студенческом общежитии в Берлине-Вайсензее в 1931/32 году. Четвертым участником группы был Артур Тойнби (1910-1975), старший сынзнаменитый английский философ-историк . которого Марков позже назовет «очень одаренным, красивым, но меланхоличным англичанином, который считал коммунизм« великой идеей »», но реализовать которую в Англии не удалось. Пятым человеком был выпускник богословия по имени Ганс Шадов. В новой Германии Шадов был обречен быть чем-то вроде аутсайдера и, следовательно, противником правительства: его семья происходила из Нидамово (недалеко от Данцига ), и он не смог продемонстрировать властям, что все четверо его дедушки и бабушки происходили из хороших немецких семей. . Следовательно, ему никогда не выдавалось арийское свидетельство ( «Ariernachweis» ) . ^[8] (Тем не менее Марков подозревал, что коммунистическая приверженность Шадова может быть менее чем искренней.) ^[2]

В мае 1934 года эти пятеро мужчин создали «Группу университетской коммунистической партии» ( «Gruppe Universität der KPD» ), присвоив для своих целей, по-видимому, малоиспользуемую комнату в башне, принадлежащую университетскому институту кельтских исследований ( «Keltologische Institut». ) . Они согласились на ежемесячную подписку по две марки каждая, чтобы создать «боевой фонд». Марков, занимавший университетскую должность, сумел провести свои собрания в комнате в башне, указанной как русский.Конечно, университет, таким образом, предоставил выплату в размере пятисот марок на оплату летнего семестра. Сильной и слабой стороной ячеистой структуры коммунистических групп сопротивления было то, что группа Маркова вообще не имела контактов с преследуемыми партийными офицерами Боннского подрайона ( «Унтербезирк Бонн» ), а также с запрещенной коммунистической студенческой группой ( «Костуфра» ). ^{[2] [9]} Идея, приписываемая Артуру Тойнби, заключалась в том, что они могли, по крайней мере, предпринять шаги, чтобы рассказать англоязычным туристам, посещающим страну, об истинной природе национал-социалистического режима . Были составлены соответствующие листовки. Одним из источников текстов были листовки, которые когда-либо жаждущий путешествий Марков подобрал вЛюксембург в марте 1934 года, когда он ехал на автобусе в Великое Герцогство в связи с «Отборочным матчем чемпионата мира» с участием сборной Германии по футболу . Они собрали больше материалов, когда Марков, Мешке, Тойнби и Шадов совершили велосипедную поездку в Саар, который находился под французской военной оккупацией с 1919 года и поэтому для большинства целей был недоступен для немецких служб безопасности . В Саарбрюккене они смогли поговорить с ссыльными членами партии.руководство, но им не были (на данном этапе) предоставлены контактные адреса, на которые они надеялись. Находясь в Саарланде, Марков принял меры предосторожности, открыв банковский счет во французском банке, который, по его мнению, мог пригодиться в будущем. ^[2]

Вернувшись в Бонн, группа обсудила дальнейшие шаги. Перед музеем Александра Кёнига обсуждалось возможное убийство в связи с ожидаемым визитом в город Германа Геринга , который мог быть использован для привлечения новых участников к делу. В конце концов им удалось установить связь с подпольной Коммунистической партией . Это произошло благодаря Ханнесу Шмидту, который к тому времени был помолвлен с женщиной, которую власти классифицировали как полуеврей. Как барабанщик и фанат джаза, Шмидт приобрел "уличный авторитет" в местных "богемных" кругах.. Шмидту удалось установить контакт с фармацевтом по имени Чарли Фромм (1908–1958) и владельцем книжного магазина Карлом Лимбахом (1911–1972) в октябре 1934 года, что оказалось долгожданным контактом с партийным руководством для местных жителей. субрегион ( "Unterbezirksleitung" ). Выяснилось, что к этому времени Вальтер Марков тоже находился под наблюдением спецслужб . За докторской степенью Маркова в феврале 1934 г. последовала выпускная церемония в июле 1934 г., на которой обсуждение перешло к Вильгельму Пику., уже ведущая фигура в иерархии Коммунистической партии Германии. Кто-то из присутствующих счел нужным сообщить властям подробности разговора, в котором участвовал Марков. Тем не менее, Марков не был арестован в 1934 году, и эта группа не подвергалась преследованиям со стороны властей, что свидетельствует о том, что на данном этапе они все еще не были настроены серьезно относиться к группе Маркова. ^[2]

В течение зимнего семестра 1934/35 г. контакты между группой Маркова и подпольной субрегиональной партийной командой стали более тесными. Марков, чьи вторые имена были «Карл» и «Хьюго», использовал инициалы «CH» для подписания своих статей в газете сопротивления «Sozialistische Republik», название которой он сам выбрал и которая на данный момент была почти заполнена. исключительно за счет его собственных взносов. К настоящему времени его дом находился под наблюдением, а почта перехватывалась. Это было сделано настолько открыто, что Марков позже предположил, что это не правительство руководило гестапо.которые были ответственными, но хорошими местными католиками из городского полицейского управления Бонна пытались предупредить его об опасности, которой он подвергал себя. Источники указывают, что в конце концов группа Маркова была предана людьми, которых считали товарищами-коммунистами, которые были причастны к перевозке незаконной партийной почты. Ханс Шадов был арестован вечером 8 февраля 1935 года, Марков на следующий день. ^[2]

Арест [ править ]

Марков был арестован в кабинете теолога-востоковеда и директора департамента Пола Кале (который сам сбежал в Англию в 1939 году). Марков на этом этапе все еще имел югославский паспорт и мог легко сбежать, но все обернулось не так. Сначала его доставили в полицейский участок на Ратушной площади Бонна, а затем последовательно в тюрьмы в Бонне , Эссене и Берлине . Обвиненный в государственной измене, именно в Берлине 4 мая 1936 года он предстал перед судом со своей группой в особом народном суде.. Мешке был приговорен к шести месяцам тюремного заключения, а Шадов - к двенадцати месяцам. Возможно, из-за того, что его определили как лидера группы, Марков был приговорен к двенадцати годам заключения. Знаменитый отец Энтони, Арнольд Тойнби , приехал в Берлин, чтобы лично заступиться за министра правительства Ханнса Керла . В случае с Вальтером Марковым, однако, любое воздействие, вызванное вмешательством Тойнби, было перевешено его отношением к суду: он не проявлял раскаяния и твердо придерживался своих принципов. ^[2]

Тюрьма [ править ]

Марков провел остаток гитлеровских лет в тюрьме в Зигбурге (недалеко от Кельна ). Большую часть срока - согласно одному источнику - восемь лет - он провел в одиночной камере. ^[3] Позже он описал работу, которую ему поручили, как «утомительную, но не трудную» ( «lästig [aber] nicht schwer» ): ощипывание конопли, сортировка фольги ([возможно, для производства хлопка , вязания армейских носков на машине или вышивания мешки из рафии. Он остался верен Сталину.и отклоненные привилегии (например, бритва). Он отказался добровольно обращаться за медицинской или стоматологической помощью. Он приветствовал возможность пообщаться с другими заключенными, а не только с коммунистами. Одним из его внутренних друзей был Майкл Джови . После войны их пути разошлись, и когда Марков в следующий раз встретился с Джови, в 1980 году на международном конгрессе историков в Румынии, Джови служил послом Западной Германии в Бухаресте . ^[2]

В 1944 году закончились длительные одиночные камеры, и Марков оказался в двух-трехместных камерах. Вмешательства его матери и его бывшего научного руководителя и наставника Фрица Керна улучшили его условия, в том числе в 1944 году его перевели из «пошивочного цеха», где вши на солдатской одежде, отправленной на ремонт, были постоянным здоровьем. угроза - тюремной библиотеке. Ему также было поручено работать в отделении Боннского университета (примерно в десяти километрах / шести милях), которое было разрушено воздушной бомбардировкой, для спасения (части) Фрица Керна.библиотека из-под завалов. К тому времени Фриц Керн оказался ценным другом в трудную минуту. Через несколько месяцев он передал 2000 марок, на которые Марков мог купить два заряженных пистолета на черном рынке, действовавшем внутри тюрьмы. Перед лицом многих неудач, включая серьезную вспышку тифа , перевод сокамерников, на поддержку которых он рассчитывал, ответный расстрел трех сокамерников из Люксембурга после нападения и сильной переполненности, Марков отстаивал идею вооруженного восстание сокамерников против тюремного персонала. Как выяснилось, американские войска появились на окраинах Зигбурга всего за несколько дней.что Вальтеру Маркову и некоторым товарищам удалось одолеть тюремных надзирателей и менеджеров. Когда прибыли американцы, они поставили Маркова и выбранную команду политических заключенных, чтобы они управляли тюрьмой вместо бывших охранников. Приоритетом для американцев было удержание сокамерников внутри тюрьмы, потому что они опасались, что после освобождения инфицированные сокамерники вызовут неизбирательную эпидемию тифа как среди гражданского населения, так и среди оккупационных сил в Бонне и окрестностях. Однако в данном случае карьера Маркова в качестве начальника тюрьмы оказалась недолгой, поскольку другие заключенные отвергли идею того, что ими руководит самопровозглашенный коммунист, и предприняли шаги, чтобы «лишить власти» его. ^[2]

После войны: британская оккупационная зона [ править ]

В конце концов, Марков тоже заболел тифом . Его поместили в различные больницы и учреждения за пределами Зигбурга , но в июне 1945 года он смог вернуться в Бонн , город, где он строил свою академическую карьеру более десяти лет назад, прежде чем был арестован. смог арендовать как субарендатор. Однако вернуться на постоянную должность в университете он не смог . Ректором университета теперь стал Генрих Конен, который не желал поддерживать заявление известного антифашиста, который даже сейчас посвящал свою энергию восстановлению (уже не незаконной) Коммунистической партии.. Кроме того, Марков стал активным сторонником вдохновленной Советским Союзом (и, как станет все очевиднее, советского влияния) организации Свободной немецкой молодежи , а также Allgemeiner Studierendenausschuss ( Общий студенческий комитет ) и Kulturbund "( " Культурная ассоциация " ), которая также, как многие полагали, руководствуется братскими товарищами из советской оккупационной зоны . ^[2] В 1946 году Вальтер Марков присоединился к недавно сформированной Партии социалистического единства ( Sozialistische Einheitspartei Deutschlands / SED), которая была создана черезспорное политическое слияние Коммунистической партии и Социал-демократической партии . ^[1] Идея заключалась в том, чтобы предотвратить любое возрождение правого популизма в будущем, создав в Германии единую объединенную партию левых политических сил. В том случае, какие бы планы ни существовали изначально относительно политического слияния четырех оккупационных зон, оно никогда не осуществлялось за пределами советской оккупационной зоны . В трех западных зонах СЕПГрассматривался с подозрением как плохо замаскированный инструмент советских экспансионистских устремлений. Хотя Марков, возможно, еще в 1946 году не определился с траекторией своей будущей карьеры, он знал, что его членство в SED закрыло многие возможности карьерного роста в университетском секторе трех профессиональных зон, которые будут объединены и возобновлены в 1949 году. , как Федеративная Республика Германия (Западная Германия) . ^[2]

После войны: советская оккупационная зона [ править ]

Поскольку вопрос о том, где строить свое будущее, все еще не решен, Марков рассматривал возможность вернуться в Словению , которая теперь является частью Югославии, или Грац (все еще в Австрии), чтобы быть рядом со своими родителями и семьей. Он отверг эту идею отчасти потому, что считал, что его семья недостаточно решительно выступила против национал-социалистов во время немецкой оккупации . В 1946 году он совершил несколько поездок в Берлин . Во время одного из них он посетил конференцию историков в отеле «Адлон» в восточной части города (и, следовательно, в советской зоне.). На конференции он был в состоянии сделать сам заметил, давая ответ на приветствие дается Антон Аккерманом , ведущий членом команды , занимающимся с 1945 года в реализации хорошо спланированное Нациестроительство упражнения под руководством военного управления и руководство Вальтера Ульбрихта . Вскоре после конференции Марков получил два предложения о работе: одно поступило из Университета Грайфсвальда на крайнем северо-востоке советской зоны, а другое - из Университета Лейпцига в Саксонии . Позже он объяснил, что выбрал Лейпциг, потому что ректор университетав том же году был выдающийся философ Ханс-Георг Гадамер . Это был еще 1946 год, когда он переехал из Рейнской области в Лейпциг на берегу Плейссе . ^[1] Как историк-марксист он не видел для себя будущего в западной части Германии. ^[2] Есть также признаки того, что его беспокоили политические события в западных зонах. ^[4] Много лет спустя он сказал, что его решение могло бы быть другим, если бы он был в состоянии предвидеть в 1946 году события 1968 года в университетах Западной Германии. ^[2]

Ирэн [ править ]

Именно в Лейпциге Вальтер Марков объединился с Ирен Беннингер. Родом из Менхенгладбаха , она сестра одного из товарищей Маркова по его временам в Бонне. Она переехала в Лейпциг учиться. Один источник называет ее библиотекарем. ^[3] Они поженились в 1947 году. ^[2] Затем в период с 1948 по 1957 годы у пары родились пятеро детей. ^{[3] [10]}

Профессор в советской оккупационной зоне [ править ]

В своей новой роли профессора Лейпцигского университета Марков сохранил элементы своего старого «критического духа». ^[2] В течение 1947/48 года он присоединился к учителю из Фульды по имени Мартин Хеллвег, чтобы представлять Коммунистическую партию и СЕПГ в обсуждениях Общества Имсхаузена , объединившего около сорока интеллектуалов из четырех оккупационных зон.. Цель заключалась в том, чтобы наметить будущее Германии. Говорили о «третьем пути» и о «синтезе востока и запада». В основе этого лежало предположение, что военная оккупация не будет длиться вечно и что когда она подойдет к концу, должен появиться реалистичный набор планов для сильной Германии, объединенных в духе неприятие любого возможного возрождения национал-социализма. Нет никаких указаний на то, что участие Маркова было санкционировано или одобрено политическими властями в советской оккупационной зоне : у них уже были свои планы. ^{[2] [11] [12]}

В том же 1947 году Марков получил абилитацию (высшую академическую квалификацию) не в Лейпцигском университете, а в Университете Галле , в 50 км / 30 милях к северо-западу, где он ненадолго работал преподавателем с апреля по ноябрь 1947 года. Темой его диссертации были «основы балканской дипломатии», а также различные отношения и взаимозависимости между балканскими государствами. ^{[c] [2]} Много лет спустя, в 1999 году, диссертация была опубликована в университетской прессе в виде книги. ^[13]

В 1949 году он вернулся в Лейпциг , став профессором и преподавателем современной истории ( Allgemeine Geschichte der Neuzeit ). ^{[1] [3]} В настоящее время он жил и работал в Лейпциге до выхода на пенсию в 1974 году. ^[4] С 1949 по 1968 год он занимал должность директора (полуавтономного) Института культурной и всеобщей истории ( «Institut für Kultur- und Universalgeschichte " ), которая с момента ее создания Карлом Лампрехтом в 1909 году установила богатые традиции научных достижений. С 1951 г. он также был директором Института всеобщей истории ( Institut für Allgemeine Geschichte).); а с 1951 по 1958 год он занимал должность директора Института истории советских народов ( «... für die Geschichte der Völker der UdSSR» ) - позже переименованного в Институт истории европейских народных демократий ( «. ..für die Geschichte der europäischen Volksdemokratien " ). ^{[1] [3]}

Карьерный поворот [ править ]

Угрожающее карьере развитие произошло в 1951 году, когда Марков мало что сделал для изменения своей репутации "неортодоксального" мыслителя. В январе 1951 года все более нервное партийное руководство внезапно обвинило его в « титоизме » и « объективизме ». Это могло быть вызвано, по крайней мере частично, чтением его докторской диссертации 1949 года о сложностях соперничества девятнадцатого и двадцатого веков на Балканах. . Маркова исключили из партии . (Ирен Маркова сохранила свое членство.) В то же время он был лишен своего официального (и престижного) статуса жертвы нацистских преследований ( "Verfolgter des Naziregimes" ). Ему разрешили продолжить свою академическую карьеру. Тем не менее, область его исследований резко изменилась с политической и дипломатической истории Балкан XIX и XX веков на интенсивное изучение четвертого сословия в дореволюционной и революционной Франции. ^{[1] [2] [3]}

Из исследования, проведенного агентством Stasi Records, становится очевидно, что в течение примерно двух лет Вальтер Марков был одним из примерно 100 000 информаторов « Штази» в Восточной Германии. В феврале 1959 года офицер Штази по имени Раух, посетивший его в его квартире, получил устное обязательство ( "Verpflichtungsgespräch") от Маркова, что он должен предоставлять отчеты о людях, с которыми он сталкивался в ходе своей работы. Немного необычно, похоже, что подписанного письменного заявления о приверженности так и не было. Раух сообщает, что Марков постоянно боялся испортить свои личные отношения с друзьями и академическими коллегами из других университетов: Раух понимал. В файлах, созданных Раухом, есть ссылки на «джентльменское соглашение». ^[14] Раух, ставший куратором Маркова в «Штази», интересовался в основном его «международными» контактами, имея в виду членов академического сообщества в Западной Германии и «капиталистического зарубежья». (На практике,за пределами Западной Германии шпионаж от имени правительств Варшавского договора обычно осуществлялсяКГБ , отчеты которого направлялись непосредственно в Москву.) Нет никаких гарантий, что сохранившиеся файлы в агентстве Stasi Recordsпредставить полную картину работы Маркова для Штази. Раух, похоже, был одним из бывших студентов Маркова, которые надеялись получить продвижение по службе, используя восстановленные контакты со своим бывшим профессором. Их встречи, как правило, были краткими (но, вероятно, достаточно продолжительными для обмена отчетами и инструкциями), и происходили примерно раз в два месяца либо в квартире Маркова, либо в университете. В 1961 году отношения, похоже, прекратились. Тем не менее академическая карьера Маркова шла относительно гладко в 1960-1970-е годы, и его международная репутация росла. Это, а также тот факт, что в 1960-е годы он начал получать «обычные национальные награды» (начиная с 1961 года с Национальной премии), указывают на то, что так или иначе период его работы в Штази совпал с определенным уровнем неформальной реабилитации после его резкого падения с милости в 1951 году. Нет никаких записей о том, что он был официально повторно принят в СЕПГ до 1989 года. , тем не мение. ^{[1] [14]}

Якобинцы и энраге [ править ]

Два конкретных направления исследований Маркова о Французской революции касались вклада якобинцев и так называемых санкюлотов . В процессе он заложил основу для леворадикальной интерпретации. Когда он писал о требованиях якобинцев, Марков был среди тех, кто осознавал явные предзнаменования другой революции, пролетарской революции, поставленной Марксом . Выйдя за рамки основных традиций марксистской историографии, он сделал новый акцент на небольшой, но влиятельной группе радикалов рабочего класса, известной как Enragés.. «Die Freiheiten des Priesters Roux», его биографическое исследование 1967 года казненного радикального священника Жака Ру , оказалось первым в четырехтомном биографическом исследовании, которое обеспечило характерно тщательное и подробное исследование человека, который до сих пор чаще использовался пара абзацев. Для Вальтера Маркова Ру представлял «последовательный плебейский эгалитаризм ». ^[d]Эта работа принесла Маркову репутацию в Восточной и Западной Германии и за ее пределами как ученого, готового избегать истории «сверху вниз» в пользу истории, рассказываемой «снизу вверх». Дополнительным побочным эффектом его перехода от балканской истории к французской была степень, в которой он смог наладить международные связи, особенно с его друзьями, чрезвычайно влиятельным французским историком левого крыла Альбертом Собулем . В отличие от большинства граждан Восточной Германии, он, похоже, пользовался неограниченными привилегиями на поездки за границу, по крайней мере, с начала 1960-х годов. ^{[2] [3] [4] [14]}

Интернационалист [ править ]

Еще одним признаком того, что официальные отношения изменились с 1951 года, было принятие Вальтера Маркова в 1961 году в полноправные члены Академии наук и гуманитарных наук (Восточной) Германии . ^[1] Он также был соучредителем и стал президентом Deutsche Afrika Gesellschaft ( «Немецко-африканское общество» ), президентом которого он занимал с 1961 по 1969 год. ^[15] В 1962 и 1963 годах Марков провел время в Нсукка в Нигерии в качестве первого директора исторического факультета в новом университете . ^[16] В 1963 году он ненадолго был приглашенным профессором в Шри-Ланке., но на протяжении 1960-х годов и после него, несмотря на то, что он был удостоен ряда академических наград и премий зарубежных университетов, большая часть его исследований и преподавания по-прежнему проводилась в Лейпциге. ^[16]

В 1970/71 он преподавал в Университете Сантьяго в Чили (который под президентством Альенде стал важным союзником Германской Демократической Республики). ^{[16] [17]} К этому времени, частично в результате его зарубежных визитов и контактов, он приобрел академический интерес к недавней истории освободительной борьбы и деколонизации, которые люди в Германии в то время начали называть «третий мир». ^[2] В 1968 году он стал первым директором Департамента африканских и ближневосточных исследований, который он создал в Лейпцигском университете . ^[2] Его исследовательские интересы также расширились и охватили «всемирную историю в революционном контексте» ( «Weltgeschichte im Revolutionsquadrat» ) - так называлась книга, которую он опубликовал в 1979 году ^[3].

Последние годы [ править ]

Вальтер Марков ушел в отставку со своих университетских должностей в 1974 году. ^[4] Его последние годы были обременены слабым здоровьем, но он продолжал публиковать регулярные статьи в академической прессе и наблюдать за прогрессом Германской Демократической Республики со своей марксистской точки зрения. На пенсии он никогда не мог быть классифицирован как подписанный критик режима; но и его работы не были полностью лишены критики. ^[2] Его интерес к сравнительно-революционным исследованиям продолжил его бывший ученик Манфред Косок.

Два серьезных сердечных приступа в 1983/84 снизили его продуктивность. Он продолжил работу над своими мемуарами и согласился дать несколько интервью о аспектах своей прежней жизни. После изменений, проложивших путь к демократии и воссоединению , в конце 1989 года он присоединился к Партии демократического социализма (ПДС) , которая была недавно запущенным и переименованным воплощением старой восточногерманской правящей партии СЕПГ , которая теперь борется - в конечном итоге. со значительным успехом - приспособиться к демократическому будущему. ^[1]

Вальтер Марков умер 3 июля в Мюленбек (Земля Мюленбекера) Summt am See , небольшом поселении на берегу озера недалеко от Берлина. ^[2]

Награды и почести (выбор) [ править ]

Публикации (выборка) [ править ]

Опубликованное наследие Вальтера Маркова включает около 800 работ и статей, опубликованных в таких журналах, как Die Weltbühne , Sinn und Form и Zeitschrift für Geschichtswissenschaft . ^[1] Также имеется около 30 монографий . ^[3]

Заметки [ править ]

Ссылки [ править ]