Ала́нская епа́рхия (осет. Алайнаг епархи[1] греч. Ἱερὰ Ἐπισκοπὴ Ἀλανίας, груз. ალანიის ეპარქია) — епархия, основанная на территории фактически не действующей Никозской и Цхинвальской епархии Грузинской православной церкви. Учреждена в 2005 году в Республике Южная Осетия[2] и входит в юрисдикцию Церкви истинно-православных христиан Греции (Синод Хризостома).
В ноябре 2005 года во главе епархии был поставлен епископ Георгий (Пухатэ)[3], рукоположённый «Синодом Противостоящих», являвшимся одной из греческих старостильных юрисдикций.
В интервью, опубликованном 25 сентября 2008 года Георгий (Пухатэ), в частности, сказал о своей епархии: «Москва отталкивает нас, отвергает, даже несмотря на то, что жители Южной Осетии — граждане России. Мы недоумеваем по поводу поведения Московской Патриархии в этой ситуации»[4].
9 ноября 2008 года Председатель ОВЦС МП митрополит Кирилл (Гундяев) назвал «Аланскую епархию» «раскольнической как бы епархией» и сказал, в частности: «<…> с одной стороны, русские солдаты пролили кровь за осетинский народ, за то, чтобы защитить Южную Осетию, а с другой стороны духовные лидеры этой страны находятся в юрисдикции раскольнической церкви, которая главной своей целью ставит разрушение единства Русской Православной Церкви. Но так же не бывает. Поэтому первое, что необходимо сделать, это, конечно, решить вопрос с этой раскольнической юрисдикцией»[5]. Говоря о урегулировании фактически существующих статусов церковных структур в ЮО и Абхазии (Сухумо-Абхазская епархия де-факто пребывает в юрисдикции архиепископа Майкопского и Адыгейского Пантелеимона (Кутового)) митрополит Кирилл отметил: «Кроме того существует уже некая модель в Абхазии. Ведь уже начиная с первой войны между абхазами и грузинами на берегах Чёрного моря, грузинское духовенство потеряло возможность находиться в Абхазии и руководить духовной жизнью. [- Тем не менее, Новоафонский монастырь существует?] — Он существует, и поэтому какая-то модель де-факто уже существует. Очень важно, чтобы такого рода проекты осуществлялись таким образом, чтобы это не осложняло отношений между двумя церквами. И чтобы обе церкви с пониманием относились к тому, что такова реальность, строгого соблюдения канонического порядка в данном случае по отношению к этим территориям осуществить невозможно. Поэтому и нужен некий компромисс, некая переходная модель. Вот об этом мы сейчас размышляем вместе»[5].