Альпухарское восстание


Второе Альпухáрское восстание, также Альпухáрская война или Восстание морисков (исп. Rebelión de las Alpujarras) (15681571 годы) — второе крупнейшее восстание морисков в Испании периода царствования Филиппа II (см. Альпухарры). Повстанцами были мориски, номинально католические потомки мудехаров (мусульман под католическим правлением) после Первого Альпухарского восстания (1499—1501).

К 1250 году в результате реконкисты Испании католическими державами остался только Гранадский эмират на юге Испании. В 1491 году город Гранада перешел к католическим монархам — Изабелле I Кастильской и Фердинанду II Арагонскому — и по условиям капитуляции весь регион с мусульманским большинством перешел под власть христиан.

Мусульманские жители города, однако, вскоре восстали против христианского владычества в 1499 году, а затем и горные деревни: это восстание было подавлено к 1501 году[1]. Все мусульмане были принуждены принять католичество и стали известны как «мориски».

Недовольство среди новых «морисков» привело ко второму восстанию под предводительством морисков, известного как Абэн Хумея, которое началось в декабре 1568 года и продолжалось до марта 1571 года. Этот жестокий конфликт происходил в основном в горном районе Альпухарры, на южных склонах Сьерра-Невада между городом Гранада и побережьем Средиземного моря, часто известная как Альпухарская война[2].

Затем большая часть населения морисков была изгнана из Королевства Гранада и рассеялась по всему Королевству Кастилия (современная Кастилия, Эстремадура и Андалусия). Поскольку многие небольшие поселения в Гранаде остались почти пустыми, для их заселения были привезены католики из других частей страны.

Королевство Гранада было последним мусульманским государством в Испании. После долгой осады город Гранада пал перед католическими монархами Фердинандом и Изабеллой в 1492 году. По условиям Гранадского договора к мусульманскому населению первоначально относились терпимо: им разрешалось оставаться в своих жилищах, чтобы судить по своим собственным законам и не были бы обязаны обращаться в христианство[3].