Гептахор (от др.-греч. ἑπτά — семь и χορός — пляска) — студия музыкального движения, существовавшая в 1914 — 1935 гг.
Создана в Петербурге С. Д. Рудневой (1890—1989) и её подругами — Н. А. Энман, Н. В. Педьковой[1], К. В. Тревер, И. В. Тревер, Е. В. Цинзерлинг и Ю. Ф. Тихомировой. Все они были студентками Бестужевских курсов. Название «Гептахор» — «пляска семерых», по числу участниц, — дал группе в 1918 году их профессор на Бестужевских курсах, Ф. Ф. Зелинский. Своим рождением группа обязана Айседоре Дункан, чьи выступления в Петербурге в 1908 и 1913 годах оказали большое влияние на будущих организаторов. Увлечённые искусством Дункан, а также античным искусством Древней Греции, они объединились в любительский коллектив и пытались, не подражая Дункан буквально, воспроизвести дух её танцев. Весной 1915 года началась систематическая работа и поиск оригинальной системы музыкально-пластического воспитания. В 1919—1921 годах члены «Гептахора» преподавали в школах, Институте живого слова, руководимого В. Н. Всеволодским-Гернгроссом, и Институте ритма, основанного С. Н. Волконским. В 1922 году студия была зарегистрирована как частная Студия музыкального движения, а в 1927 году получила статус Государственной студии музыкального движения.
Художественно-педагогическая практика «Гептахора» основывалась на идеях Дункан о воспитании совершенной и гармонической личности средствами свободного танца. Свой метод они назвали «музыкальным движением», чтобы подчеркнуть зависимость пластики от музыки. Стержнем творческого метода «Гептахора» была импровизация. Движение, считали они, в определенном смысле уже содержится в музыке, и танцующему остается только там его найти. Этой способности можно научить, начав с того, что они называли простым «музыкально-двигательным рефлексом». Слушая музыку, человек часто совершает мелкие, подчас незаметные для себя самого движения. Не получая продолжения, эти движения становятся потеряны для нас; их надо развить и довести до акта художественного творчества. Такой метод позволяет не только создать танец, максимально верный музыкальному произведению, но и работать над его выразительностью. Под влиянием музыки человек испытывает особые чувства и переживания, которые редко реализуются во внешних проявлениях и осознаются. Движение помогает зафиксировать эти «внутренние движения души» и прояснить их, в том числе и для самого человека. «Сделать то, что велит музыка», быть верным музыке в движениях, — цитировали они «Крейцерову сонату» Л. Н. Толстого, — значит стать верным и самому себе.