Гильом I де Бо (фр. Guillaume I des Baux, ум. 1218, Авиньон) — принц Оранский с 1180/1181, титулярный король Арля и Вьенна с 1215.
В марте 1203 Гильом I урегулировал отношения со своим кузеном Рамбо IV, последним представителем прежней Оранской династии, признав его права в княжестве, и поклявшись на Евангелии не посягать на жизнь Рамбо и его наследников.
В это время Гильом поддерживал хорошие отношения с Тулузским графом и с Арагонским домом, правившим в Провансе. В 1204 в Монпелье вместе с братом Гуго III он был свидетелем на бракосочетании короля Арагона Педро II и Марии де Монпелье.
Эти отношения охладели с началом альбигойской войны. Гильом примкнул к крестоносцам, несомненно, в корыстных целях, так как после битвы при Мюре (1213) Раймонд VI был лишен Тулузского графства и Прованского маркизата, и Гильом, под предлогом исполнения приказа папы, оккупировал маркизат (1214). Иннокентий III распорядился, чтобы тот передал владение легату Пьеру де Беневенту, кардиналу Санта-Мария де Агуиро, так как не следовало присваивать земли, судьба которых ещё не была решена. Вместо того, чтобы немедленно подчиниться, Гильом отправился в Рим, где его ждало разочарование, когда благодаря симпатии, вызванной у папы юным сыном Раймонда VI, Латеранский собор в 1215 утвердил маркизат за этим юношей.
Чисто символическую компенсацию он получил со стороны германского короля. Чтобы положить конец анархии в Провансе и обеспечить там своё преобладание, Фридрих II задумал поставить там вице-королей. Одним из них был Гильом Оранский, которому император передал в Меце 8 января 1215 королевство Вьенна и Арля за услуги, оказанные его семье, и те, которые могут быть оказаны в будущем. Фридрих даже обещал его короновать. По сути дела это была всего лишь демонстрация, и от этой символической королевской власти Раймонд I и Раймонд II, принцы-соправители Оранжа, отказались в 1257 в пользу Карла Анжуйского.
Недовольный провалом затеи с Прованским маркизатом, Гильом встал во главе коалиции католических сеньоров в Провансе. Это принесло ему только зло, так как он попал в Авиньоне в руки альбигойцев; и таково было ожесточение религиозной и этнической войны, что с него в 1218 с живого содрали кожу, в тот же год, когда Симон де Монфор был убит под стенами Тулузы.