Князь Михаил Алексеевич Голицын (27 октября 1687, Москва — 18 [29] июня 1775[1]) — майор в отставке, затем придворный шут Анны Иоанновны (в 1732—1740 годах), носивший с 1737 года фамилию «Квасник».
Происходил из старшей, несчастливой[уточнить] ветви рода Голицыных («Васильевичи»). Родился в Москве, в семье князя Алексея Васильевича Голицына и Марии Исаевны, урождённой Квашниной[2]. Приходился внуком Василию Голицыну, известному фавориту царевны Софьи. В 1689 году вместе с дедом и отцом был отправлен в ссылку, вначале в Каргополь, а позже в деревню Холмогоры (примерно в 75 верстах от Архангельска). Получил хорошее домашнее образование под руководством деда.
После смерти последнего (в 1714 году) семью возвратили из ссылки. Михаил был послан Петром I за границу на обучение, слушал лекции в Сорбонне. Потом находился на военной службе, вышел в отставку в чине майора. В 1729 году, сразу после смерти своей первой супруги, Марфы Хвостовой, Михаил Голицын, оставив в России двух детей, выехал за границу, где принял католичество и женился во второй раз — на итальянке[3]; по другим сведениям — на немецкой баронессе. Смене вероисповедания Михаил Алексеевич не придал значения, о чём вскоре горько пожалел.
В 1732 году, уже при императрице Анне Иоанновне, супруги с маленькой дочерью вернулись в Россию. Здесь они узнали, что государыня весьма строго относится к вопросам религии. Поэтому Голицын, тщательно скрывая от всех и иностранку-жену, и смену вероисповедания, тайно поселился в Москве, в Немецкой слободе. Но на него всё-таки донесли императрице. Государыня, узнав о вероотступничестве князя, в гневе отозвала Голицына в столицу. Его брак был признан незаконным. Жену Голицына отправили в ссылку (есть версия — выслали из страны), а самому ему велено было занять место среди придворных «дураков»-шутов. В 1732—1740 гг. — придворный шут, носивший с 1737 года прозвище (фамилию) «Квасник» (в его обязанности входило обносить императрицу и её гостей русским квасом).
Голицын был похоронен в с. Братовщина, расположенном под Москвой, по старой Троицкой дороге, ведущей из Москвы в Троице-Сергиеву лавру, Ярославль и далее на север в Архангельск. Историк-этнограф И. М. Снегирёв сообщал, что на церковной паперти Братовщины видел надгробный камень князя, вросший в землю и отмеченный полустёртой надписью.