Бартоломе́ Хосе́ Ида́льго (исп. Bartolome José Hidalgo; 24 августа 1788, Монтевидео, вице-королевство Рио-де-ла-Платы, Испанская империя — 28 ноября 1822, Морон, провинция Буэнос-Айрес, Аргентина) — великий латиноамериканский поэт, герой национально-освободительного движения. Соратник генерал-протектора Хосе Артигаса. Творческое наследие Бартоломе Идальго является общим достоянием народов Ла-Платы — уругвайцев и аргентинцев.
Бартоломе Идальго — сын Хуана Идальго и Каталины Хименес, уроженец портового города Монтевидео, столицы испанской колонии Banda Oriental (Восточная полоса, Восточный Берег Рио-де-Ла-Платы). В 1800 г. ушёл из жизни Хуан Идальго, семья впала в крайнюю нужду, и 12-летний Бартоломе пошёл в ученики к парикмахеру. Уже тогда он обнаружил в себе поэтический талант. В 1803 году Бартоломе поступил на работу в магазин Мартина Хосе Артигаса — большого друга его отца.
В юности Идальго близко познакомился с ла-платскими пастухами-гаучо. Их традиции стали пищей для его вдохновения, их певцы-пайядоры — его учителями[2]… Лучшим другом Бартоломе (несмотря на большую разницу в возрасте) стал предводитель контрабандистов-гаучо, а затем испанский колониальный офицер Хосе Хервасио Артигас (сын вышеупомянутого Мартина Хосе Артигаса). Удивительны параллели этих двух звёздных судеб! Оба — из старожилов Монтевидео. Оба в юности связали свою жизнь с номадами-гаучо… Как утверждает уругвайская историография, предками гаучо по мужской линии были гуанчи, переселившиеся[3] с канарского острова Тенерифе в 1724-30 годах в район только что основанного Монтевидео. Часть гуанчей поселилась в самом городе, большинство же включилось в процесс колонизации Ла-платской Пампы. К тому времени гуанчи уже забыли родной язык, но сохранили стойкое национальное самосознание. И в документах Рио-де-ла-Платы, относящихся к 1-й половине XVIII века, то и дело фигурируют Guanches и Guanchos. Этноним гаучо также не имел единой транскрипции — и в более поздней Ла-платской документации то и дело мелькают Gaucho, Gahuchos, Gaúchos, Gauchos — а также Huacho и Huachus. То есть фонетический переход был довольно-таки плавным… Что касается Артигаса, то он был достоверным потомком «столичных гуанчей». И в 12-летнем возрасте он попал не в чуждую ему, но в родную по крови среду — и успешно самореализовался в этой среде! То же самое, с большой долей вероятности, можно сказать и про Идальго.
В 1805 году Бартоломе Идальго был свидетелем на свадьбе Хосе Артигаса с его двоюродной сестрой Рафаэлой-Росалией Вильягран. На тот момент Артигас уже был признанным лидером Нации Гаучо (Artigas era el lider de la Nación Gaucha)…