Комплекс больничных зданий губернской земской больницы — памятник истории и культуры Симферополя. Одно из старейших медицинских учреждений России и Крыма, непрерывно действующих на протяжении почти двухсот лет на одной территории. За эти годы участок менял название, но не менял медицинский профиль использования.
В первой половине XIX века при въезде в город, тогда ещё в поле, на самой первой по времени улице Симферополя, возник комплекс «богоугодных заведений» — губернская земская больница (ул. Александра Невского, дом 27) и другие общественные дома. 01 ноября 1807 года в здании бывшего военного госпиталя и военной тюрьмы было открыто «Богоугодное заведение» на пятнадцать коек, с палатой на пять психиатрических кроватей, для призрения психически больных, безродных детей и богадельных[2].
В 1854—1858 годах в здании губернской больницы располагался госпиталь, где лечились раненые защитники Севастополя. Во время Крымской войны здесь работали хирург Н. И. Пирогов, терапевт С. П. Боткин и первые сёстры милосердия. Об этом сообщает мемориальная доска на здании.
В губернской больнице в 1876—1877 годах училась и работала С. Л. Перовская, которая поселилась на территории больницы вместе с другими курсистками и, кроме слушания лекций, дежурила по палатам, ухаживала за больными.
К концу XIX в. губернские богоугодные заведения на этой территории состояли из больницы на 80 человек, отделения для умалишённых на 265 человек, богадельни на 100 человек и родильного приюта. Их обслуживали «6 врачей, 3 фельдшера, 2 фельдшерицы, 2 ученика фельдшера, 1 акушерка, 8 надзирателей и надзирательниц, кроме прочего низшего служебного персонала».
7 марта 1942 года 338 пациентов (по другим сведениям 447[3] или 450[4] ) психоневрологической больницы были уничтожены в душегубках[5], а на территории создан концлагерь для офицеров Красной Армии[5]. 12 марта 1942 года в машине гестапо главный врач Крымской областной психиатрической больницы Н. И. Балабан и его жена княжна Е.А. Нелидова покончили с собой, приняв яд[5]. В этот же день оккупанты повесили ассистента кафедры психиатрии Г.И. Русина[5]. Через несколько дней, при попытке ареста, ассистент Гришина покончила с собой, приняв яд[5].