Ливонские походы на Русь — военная кампания 1240—1242 годов рыцарей-крестоносцев Ливонского ордена и других интервентов, проведённая с целью захватить земли Пскова и Новгорода и подчинить их Римской Католической Церкви[источник не указан 919 дней].
Земли Ливонии с XI века находились под защитой Полоцкого княжества, с разрешения суверена которой, князя Владимира (годы правления 1184?-1216) первый католический миссионер Мейнард фон Зегеберг начал обращать язычников-ливов в свою веру. Мирная проповедь сменилась объявлением Ливонского крестового похода, созданием Ордена меченосцев, разрушением и захватом русских княжеств Кукейнос и Герсика, а затем и полным выходом Ливонии из подчинения Полоцкого княжества.
Племена латгалов и эстов были данниками Новгородской республики: в русских летописях латгальские области Талава и Адзель назывались «Очела»[2].
Конфликт между новгородцами и рыцарями Ордена зародился ещё в 1210 году, когда рыцари напали на эстов. Походы новгородцев против ливонцев в 1217, 1219, 1222, 1223 годах не дали результатов. В 1224 году рыцари захватили Юрьев. Вскоре после захвата Юрьева у псковичей и новгородцев произошёл конфликт. Псковичи, боясь того, что Новгород подчинит их себе, отказали новгородцам в помощи в борьбе с рыцарями. Вскоре раскол произошёл и среди новгородских вельмож. Изгнанные из города знатные люди захватили, объединившись с рыцарями, Изборск в 1233 году, но вскоре были изгнаны из города псковским войском. Спустя год Ярослав Всеволодович совершил ответный поход на ливонские земли, опустошил окрестности города Оденпе (рус. Медвежья Голова), одержал победу в сражении на Омовже и заставил ливонцев подписать мир[3].
Соперничество между папской курией, благословившей Северные крестовые походы, и германскими императорами, снабжавшими эти походы военной силой, началось ещё в конце XII века, когда рижским епископом стал племянник Бременского митрополита Гартвига II Альберт Буксгевден. К этому конфликту присоединились притязания Дании, против которых уже в 1199 г. епископ Альберт искал поддержки у только что короновавшегося императора Филиппа.[4]