Марси́й (др.-греч. Μαρσύας) — македонский историк IV века до н. э., брат диадоха Антигона Одноглазого по матери.
Марсий родился в аристократической семье Древней Македонии около 356 года до н. э. В детстве он вместе с Александром Македонским учился у Аристотеля. Дружба Марсия с царём помогла возвышению Антигона, который впоследствии стал одним из наиболее влиятельных правителей эллинистического мира. При дворе брата Марсий написал «Историю Македонии», от которой на сегодняшний день сохранилось лишь несколько фрагментов в трудах других античных авторов.
Марсий, по предположению канадского исследователя В. Хеккеля[англ.], родился около 356 года до н. э. в столице Македонии Пелле. Его отец Периандр относился к македонской аристократии. Для матери Марсия это был второй брак. От первого мужа у неё было несколько детей, в том числе и Антигон, который впоследствии стал одним из наиболее влиятельных правителей эллинистического мира[1][2]. Марсий воспитывался вместе со своим сверстником юным царевичем Александром у Аристотеля[3][1] и проявлял, как отметил австрийский антиковед Ф. Шахермайр, большое прилежание в учёбе[4]. Марсий сопровождал Александра Македонского во время восточного похода и, вероятно, в 333 году до н. э. остался при дворе Антигона, которого назначили сатрапом Фригии. По мнению Ф. Шахермайра, Александр при назначении Антигона на должность правителя столь важной провинции учёл его родство со своим другом детства Марсием[5]. Р. Биллоуз также подчёркивает роль Марсия в возвышении Антигона. Родственная связь с другом Александра приблизила Антигона к царскому двору[6].
Анализ фрагментов исторических текстов, которые, скорее всего, принадлежат Марсию, В. Хеккелем, указывает на интерес и хорошую ознакомленность брата Антигона с хитросплетениями древнегреческой политики[7].
В 306 году до н. э., по свидетельству Диодора Сицилийского, Марсий был навархом Деметрия Полиоркета во время морского сражения при Саламине на Кипре[8][2].
Плутарх упоминает ещё один эпизод из жизни Марсия, который, скорее всего, случился после того как Антигон стал царём, то есть между 306 и 301 годами до н. э. Когда Марсия вызвали в суд, тот требовал, чтобы разбирательство шло при закрытых дверях. На это Антигон ответил отказом со словами: «Пусть оно будет на площади и при всех, раз мы ничего дурного не сделали!»[9][10][2] Таким образом, по мнению Р. Биллоуза, Антигон показывал, что царь не может делать всё что ему заблагорассудится, даже если речь идёт о ближайшем родственнике[11].