Ру́сская тро́ица (оригинальное написание: Руськая троица[А 1]; укр. Руська трійця, нем. Ruthenische Dreiheit, польск. Ruska Trójca) — литературная группа, возникшая в 1834 году во Львовской духовной семинарии, стоявшая у истоков русофильского[1][2][3][4][5] и украинофильского[6][7][8] движений в Галиции. Как организация распалась после того как основатели кружка — Маркиан Шашкевич, Яков Головацкий и Иван Вагилевич — были принуждены австрийскими властями покинуть Львов.[9]
Русская троица возникла в конце 1834 года в Галиции во Львовской духовной семинарии. Группа родилась в атмосфере романтизма, её деятельность носила выразительно славянофильский и будительско-демократический характер. Участники кружка выбрали для себя славянские псевдонимы (Шашкевич — Руслан, Вагилевич — Далибор, Головацкий — Ярослав, его брат Иван — Богдан, Илькевич — Мирослав и т. д.). Всего группа насчитывала около двадцати участников.[10] Среди наиболее ярких членов кружка наряду с Маркианом Шашкевичем, Иваном Вагилевичем и Яковом Головацким выделяются Денис Зубрицкий, Григорий Шашкевич (брат Маркиана Шашкевича), Николай Устианович, Иоанн (Снегурский), Иоанн (Могильницкий), Михаил Гарасевич и др.[11] В качестве девиза группы были взяты слова Маркиана Шашкевича, вписанные им в общий альбом: «свети, звезда, на всё поле, пока месяц взойдёт».
Яков Головацкий впоследствии объяснял происхождение названия кружка «Русская троица» так: «Шашкевич познакомил меня с Иваном Вагилевичем, моим коллегою на первом году философии, и с тех пор мы стали сердечнейшими друзьями. Мы постоянно, встречаясь дома, в аудиториях, на прогулках, всюду мы втроем говорили, толковали, спорили, читали, критиковали, рассуждали о литературе, народности, истории, политике и пр., и почти всегда мы говорили по-русски, так что коллеги называли нас в насмешку «русская тройца». Из сбереженных грошей я покупал книжки преимущественно русские. Я купил во Львове польско-русскую грамматику Гродзицкого, «Лиру» Державина, изд[анную] в Вильне. Больше нельзя было найти во Львове, и я выписал «Историю» Бантыш-Каменского (три тома), Котляревского «Энеиду» — три книги, Кулжинского «Малорусская деревня» и др. При том я приобрел в польском переводе поэмы Пушкина, изд[анные] в Вильне, и «Историю России» Кайданова (два тома) за невозможностью получить их в подлиннике».[12]