Рустáм Фаррохзáд (перс. بستم برخزاد) — спахбед Адурбагана во время правления Борандохта и Йездегерда III. Рустама помнят как историческую фигуру, персонажа персидской эпической поэмы «Шахнаме» и как "камень основания" большинства иранских националистов.
Рустам происходил из элитного аристократического рода Государства Сасанидов; семья вела свое происхождение от спахбедов и занимала важные посты в государстве.
В течение всего этого периода большая экспансия арабо-мусульманских армий медленно проникала на юго-западные границы под руководством халифа Умара ибн аль-Хаттаба. Персы неоднократно отражали наступление арабов, и в 634 году армия халифа потерпела, казалось бы, решающее поражение в битве у Моста. Однако сасанидский генерал Бахман Джадуя получил приказ Рустама вернуться в Ктесифон, чтобы подавить восстание в своей собственной столице. Войска халифа Умара отступили, но лишь для того, чтобы три года спустя начать новое, на этот раз успешное наступление.
В 636 году Йездегерд III приказал Рустаму усмирить арабов-мусульман, вторгшихся в Иран, а затем сказал ему: «Сегодня ты [самый выдающийся] человек среди иранцев. Вы видите, что народ Ирана не сталкивался с подобной ситуацией с тех пор, как семья Ардашира Папакана пришла к власти». Затем Йездегерд сказал: «Арабы и их подвиги с тех пор, как они разбили лагерь в Кадисии и … то, что иранцы пережили от их рук.»
Затем Рустам ответил, сказав, что арабы были «стаей волков, набрасывающихся на ничего не подозревающих пастухов и уничтожающих их.»
Однако Йездегерд тогда поспорил с ним и сказал: «Это не так. Я задал вам этот вопрос в надежде, что вы четко опишете их, и тогда я смогу подкрепить вас, чтобы вы могли действовать в соответствии с [реальной ситуацией]. Но ты сказал не то, что нужно.» Йездегерд «затем сравнил арабов с орлом, который смотрит на гору, где птицы укрываются на ночь и остаются в своих гнездах у ее подножия. Утром птицы поняли, что орел охотится на них. Всякий раз, когда птица отделялась от остальных, орел хватал ее. Когда птицы увидели, что он [делает это], они не взлетели из-за страха… Если бы они взлетели все сразу, то оттолкнули бы его. Самое худшее, что могло бы с ними случиться, — это то, что сбежали бы все, кроме одного. Но если бы каждая группа действовала по очереди и взлетала по отдельности, все они погибали. В этом было сходство между ними и иранцами»[1]