Юсуф и Зулейха (Йусуф и Зулейха, Юсуф и Зелиха) — кочующий сюжет, литературно-фольклорный мотив многих литературных памятников народов Востока.
В основе рассказа — библейско-кораническая история об Иосифе Прекрасном (известном в Коране как Юсуф) и безымянной в Библии жене Потифара. Эта женщина в арабских легендах приобретает имя Зулейха («соблазнительница»), под этим же именем, а также как Зефира, она фигурирует в исламской поэзии. Имеет множество поэтических переложений — поэм IX—XV веков, в том числе за авторством Джами.
Первая часть сюжета основана на библейском рассказе (повторенном в суре Корана): жена Потифара влюбляется в слугу Иосифа, пытается его соблазнить, он ее отвергает, и она на него клевещет, после чего он заключен в тюрьму. В Библии далее эта женщина не упоминается, если не считать того, что фараон дает Иосифу, сделавшему успешную карьеру, дочь некого вельможи, жреца Потифара, которую зовут Асенефа. Толкователи Библии и апокрифических иудейских сказаний спорят, дочь ли это его прежнего хозяина и той женщины, либо дочь его тезки. В исламском же фольклоре Зулейха не исчезает из повествования, а наоборот, в итоге завоевывает сердце Иосифа: «Зулейха до конца своих дней остается верной своей любви — мужчине которого она увидела во сне — Иосифу. Она борется за свою любовь. На этом пути она не пренебрегает обманом и даже клеветой. Зулейха достигает своей цели спустя сорок лет, когда в душе Иосифа распускается роза любви»[1].
Любовь Зулейхи к Юсуфу трактуется намного более возвышенно, чем в Библии, это чистое, высокое и вечное чувство, истинная самоотверженная любовь[2]. Благодаря этому сюжет и получил такое распространение в поэзии.
Кроме того, по толкованию ряда ученых, у некоторых религиозных поэтов любовь Юсуфа к Зулейхе — это, как и принято в суфийских произведениях, не просто любовь к женщине, а Любовь к Аллаху, раскрытая через образ Зулейхи[3], стремление души к Богу.
Помимо Библии, иудейских легенд (мидрашей) и Корана в основу развития сюжета легли устные народные легенды семитских народов. Также высказывается, что и сама история Иосифа вошла в Библию как наследие ассиро-вавилонских легенд.